Кружатся ветры в пустыне Сахары.
В солнечных бликах плывут миражи.
Видится Африка деду Захару.
Зыбким песком рассыпается жизнь.
Сонно плывут караваны верблюдов,
пыльные бури заносят следы.
Смотрят с экрана никчемные люди.
Кожей иссохшей играет кадык.
Мечутся тени затворники света,
кринка щербатая спит на колу,
кошка на лавке мурлычет про это.
Сыплет из печки старуха золу.
Трется в хлеву озабоченный боров,
мочится бык в непристойной манере.
В чем жизни суть не кончаются споры.
Худо не знать, еще хуже не верить.
Вянет на ходиках ветхое время,
смерть заостряя на стрелках часов.
Холоду снов и прозрению внемля.
Рвется по кругу число за числом.
В россыпи черного света на белом,
мир уповает со страхом на жизнь.
С солнцем встает и берется за дело
Пашет и сеет до дальней межи.