1
Лишь теперь она поняла, что любила, что он корнями в нее проник,
Ветвями пророс, хоть не растут плоды на них.
Ждал любви до конца, - и с последней силой сказал:
- После меня ночь придет,- со свечой меня будешь искать,
А мой голос колодезным гулом будет тебе звучать...
Затих кровоточащий стих...но все, что сказал он тогда
(сердце его в гортани стучало уже
На пределе сил, с неземной высотой),
Помнит она, и видит: как будто грядки в росе ночной,
А на них упавшие птицы...и траур над всей землей.
И все... Не плакала, когда опускали его
В могильную яму: плакали там друзья...
А теперь горячие слезы ей щеки жгут,
И под трауром черных туч озноб ее бьет.
Она как сосна без ветвей... Лишь крона одна
Осталась - ее лесоруб не срубил.
На эту крону ворон слетит выкаркивать "карр" ...
А его лицо, как живое, видится в каждом окне -
И там, среди горных хребтов - на далекой луне...
*
- Он всяким бывал, и когда сидел со мной за столом,
И в желанные ночи, в жарких объятьях ночных...
Но те мужчины, с которыми весело было, пока он жил,
Сейчас лишь как бычьи тела - ничего не осталось от них!
И теперь одинокой бездной стало ее вдовство:
Вдруг пригрезится: вот же он - и по телу дрожь пробежит.
Не дал им Господь - ему ли, ей ли - их род продлить:
Но как он пел! И вот, ушел: пустыня вокруг...А песнь звенит
Из ямы могильной: это голос его, он звучит, как речная вода -
А она посреди той реки навсегда --
2
Красивая, ладная, а глаза винограду под стать...
И тишина была в ее теле. И звучали волосы звоном струны.
А теперь ее ночи в дождях грозовых, в потоках речных:
Ни одному кораблю к берегам не пристать.
Бывало - хотелось ей спать одной при свете луны.
А теперь не может она в мире подлунном лежать одна
И слышать грохоты грома, и быть, как в море ладья
Без единого человека...Лишь холод ночной и страх воды,
А на груди его рука - и это как будто ее рука...
И запах духов и тела ее - он из леса тянется к ней!
Как это вдруг - она одна на ложе своем?
И нет возврата тому, что ушло - утонуло оно, -
Лишь отраженье его глядит из глубины речной!..
3
Что если встану и поплыву по океану-морю - на том
Берегу Город...Колокола церквей гремят "Бим-бом"
Звонкими языками: вторая жизнь...Но тот
День, когда умерший прибудет, и красный свет замрет,
Наступит раньше, чем пароход
В этот город тело ее привезет.
-Вот я здесь, - он говорит. Как сладко голос его звучит!
Он там - лишь меня нет нигде! Он там, и мир Его неподвижно стоит.
Потому не уйти мне отсюда. Я как срубленная сосна:
Оставил ее дровосек незримый валяться у своего станка
На земле, над ее корнями, до той поры, пока
Не уберут ее насовсем, когда время придет...
Я весной и летом под солнцем, я чую, как нард цветет...
Но осень или зима, ветер, гром ли, свет - все мне лишь боль несет:
То, что раздельно, то, что едино: вместе ли, врозь - все равно:
Все скрипки стихли...Лишь его голос звучит-зовет...
А над моей головой неумолчный стук:
Это кукушка стучит из огромных часов: тук-тук, тук.