Убегает каравелла;
Паруса бледны, как девы.
Тело гибко и несмело,
Ламантин как будто белый.
И плывут на каравелле
Со слонихою слонёнок,
Голубей две пары белых
И с коровою телёнок.
Загорелая, с Адамом
Ева мирно делит ложе.
И полна каюта хламом,
Парусиною и кожей...
Что же! пара молодая...
Трудно нашей молодёжи!
Райский ветер овевает
Евы бронзовую кожу.
И в Адамовы кудряшки
Гребень влажный запускает.
«Ах, несчастье! Грех мой тяжкий!" –
Ева томная вздыхает...