Гнусных дней не бывает, не люди, поди, видит Бог, –
на рассвете вороны вещали нам что-то картаво.
Листья ветер ноябрьский сметает под самый порог
и доносит гул моря, хотя до него два квартала.
Тополя облетели, но держится в сквере платан,
видно, Господу чем-то он больше сегодня угоден.
Я сижу на балконе в халате махровом, как пан,
я читаю газету, но смысл до меня не доходит.
Ты опять не звонишь, твой мобильник в отключке с утра,
пальму так растрепало, как перья и ленты плюмажа;
гнусных дней не бывает, бывает сплошная мура, –
что ни делаешь, всё – не по делу, не так, в общем – лажа.
Почему-то все чайки несутся от моря к горам,
сумрак горных ущелий крадётся бесшумно, как пума.
В эти дни, я подумал: не надо бы ссориться нам,
и без этого тошно и муторно жить, я подумал.
Но молчит мой мобильник, а твой вообще онемел,
и уже завожусь я, и, можешь поверить мне, – круто.
Гнусных дней не бывает, бывает дурной беспредел,
где не могут друг друга сердца понимать почему-то.
Вновь, где запад, горит на закате небес полотно,
и не верить нет смысла проверенной этой примете:
гнусных дней не бывает, а грустных, как видишь, полно, –
значит, завтра опять будет дуть всё ноябрьский ветер…