Но кто вы мне, чтобы судить
Моралью строгой чьи-то мысли?
Чтобы потом мне говорить
О праздности и о корысти.
О том, что был я не высок
в своих желаньях и стремленьях.
Писал не в бровь и не в висок
и не красив в стихосложеньях.
Неправедных моих грехов
я сам себе судья и плаха.
И только я могу зашить
души разорванной рубаху!