Я редко жалею о прошлом. Смотрю в будущее с беспечной улыбкой. Наслаждаюсь сегодняшним днём. Меня называют безжалостной. Считают заносчивой и честолюбивой. Наверное, в этом есть своя правота. Но мне от неё ни холодно, ни жарко. Равнодушие к общественному мнению нынче не в моде. Только я не хожу протоптанными дорогами. Предпочитаю глухие тропинки: извилистые и коварные. Исхоженные пути скучны, словно тягучие женские романы, в которых слишком много вздохов и беспричинно пролитых слёз. Когда всё известно заранее, теряется всякий смысл, утрачивается острота и чувство опасности - такое холодное и такое сладкое. Самое изысканное лакомство для тех, кто понимает, что значит жить, а не существовать! Вечное стремление к новизне и нежелание быть как все, наверное, когда-то меня погубит. Впрочем, это случится потом, ещё не сейчас...
Я люблю ночь и тишину. Негромкую музыку и золотистое шампанское. Рассеянный неоновый свет и трепетное пламя одинокой свечи. Мы с ней похожи, и это роднит наши души, обжигая горячей волной понимания. О, сколько бы она могла рассказать! Какие тайны раскрыть! Однако мы не умеем видеть, не хотим слышать, не стремимся чувствовать. И поэтому ей остаётся лишь ронять светлые и прозрачные капли расплавленного воска, оплакивая свою прекрасную и печальную участь.
Магия полуночного мрака завораживает. Кажется, темнота глядит мне в глаза, растворяясь в моих зрачках, медленно затапливая радужку, поглощая разум. Вот она подступает всё ближе, как будто лукавый хищник. Подкрадывается, прижимаясь плюшево-мягким брюхом к земле, прохладной и влажной от первой выпавшей росы, упруго выгибает спину, грациозно прильнув на передние лапы, изготовившись к мощному прыжку: безжалостному и стремительному. Спешит поскорее вцепиться блестящими клыками острых звёздных лучей в лакомое и беззащитное горло, ощутить во рту солоноватый привкус свежей крови, запустить отточенные коготки лунных бликов в самое сердце, ещё живое и пульсирующее, горящее яростной жаждой к жизни.
Я уже вижу её мерцающие зелёные глаза с расширившимся вертикальным зрачком и медово-янтарным блеском, плещущимся где-то на самом дне. До меня долетает её ледяное дыхание, отнимающее волю к сопротивлению, обещающее райские наслаждения, уговаривающее сдаться без боя, принять всё как должное, утонуть в этом взгляде, могущем творить чудеса, погружая в пучины неземного блаженства и причиняя жестокую боль.
Что я могу противопоставить ей - такой изворотливой, коварной, но привлекательной? Ах, как велик соблазн! Как манят и увлекают приветливо распахнутые врата в загадочный и неизведанный мир, окутанный массой легенд и преданий! Достаточно сделать всего один шаг, чтобы почувствовать в своём теле незнакомую силу, способную оторвать тебя от поверхности, унести навстречу нежному бархату небосвода, которого так просто коснуться кончиками заледеневших пальцев и ощутить сухое тепло, растекающееся вдоль позвоночника...
Могущество, власть, роскошь. Извечное трио: страстное и вожделенное. Легко их желать, но трудно получить. Ещё труднее, получив, справиться и удержать. Они разъедают душу, развращают разум, притупляют чувства. Но осознание этого приходит слишком поздно. Тогда, когда уже ничего не исправить. И только те, кто ходит по лезвию бритвы, на грани - между добром и злом, светом и тьмой, способны вкушать изысканнейший деликатес: имея шанс получить всё, не получать ничего по собственной воле.
И поэтому кроткий оранжевый огонёк не угасает. Он один противостоит окружающей ночи. В нём заключена неземная мощь, овеянная нездешней благодатью. Сгибаясь под тяжестью невыносимой ноши, прижимаясь к тонкому белоснежному стеблю, крошечная искорка наливается пурпуром, превращается в малиновый уголёк, а затем вспыхивает ослепительно-жёлтым солнечным сиянием, вселяя в души надежду и веру.
И так будет всегда, потому что свет и тьма, день и ночь, чёрное и белое, солнце и луна неразлучны. Они - суть одно и то же: плоть от плоти и кровь от крови друг друга. Там, где свет, обязательно появляется тень; там, где заканчивается день, начинается ночь; там, где сверкает девственная белизна, зарождается клубящийся чёрный мрак; там, где заходит солнце, на престол восходит луна. И иначе быть просто не может - так устроен мир, в котором все мы лишь случайные гости, в то время как он - вечен и нерушим.