Глава 45.
Марана осторожно ступала по ослепляющей своей белизной пустоте, а гладко отесанные камни, из которых состояла крепость на границе миров, медленно будто расступались на ее пути, издавая звон, и складывались в прочную кладку за спиной.
- Иоэл,- тихим шепотом промолвил Кастор, осторожно касаясь гладких камней, что буквально несколько мгновений назад висели в воздухе.
Но Иоэл будто ничего не видел и не слышал вокруг. Он лишь словно зачарованный следовал за величавой богиней.
- Иоэл! Очнись, брат! - еще громче взмолился белый ворон,- Вспомни, кто ты! Вспомни, зачем мы здесь!
Но брат не слышал его слов.
- Крепость пала, моя Богиня, теперь Вы свободны. Теперь настало время мести!- с трепетом, проговорил черный ворон.
Марана обернулась и от ее голубого, затуманенного взгляда повеяло ледяным, пробирающим до самых костей холодом. Иоэл вздрогнул, но все так же преданно шествовал за темной богиней, а там, где ступала ее нога, все вокруг превращалось в лед.
- Иоэл,- вспорхнул в небо Кастор, пытаясь разбудить брата,- Иоэл Лучезарный, гордый король Севера, вспомни, вспомни, кто ты такой!
Но Иоэл лишь осторожно ступал по мертвой земле, дрожа от обжигающего холода, вслед за голубоглазой богиней.
Вдруг из-за черных, свинцовых туч на промерзшем насквозь небе, показался тонкий месяц и озарил все вокруг своим серебряным светом.
Мара на мгновение остановилась. Она простерла свои тонкие пальцы вверх и бег ночных облаков замедлился. Яркие звезды заиграли на небосклоне, словно в зеркале отражаясь от инея и снега, что покрывал сейчас когда-то цветущие равнины и древние тенистые леса.
- На земле, как и на небе… - грозным, будто звенящим эхом, произнесла Марана,- На Севере и Юге, при свете дня и во мраке ночи теперь моя власть! Теперь я богиня и хозяйка всего, как в этом мире, так и во всех мирах! И нет живого существа, что не подчинится мне! Всяк ко мне придет, всяк мне поклонится! Никому от меня не уйти!
Марана подула холодным дыханием на черное небо, и звезды вмиг застыли, остановив свое потускневшее мерцание и превратившись в яркие неподвижные точки на бархатном полотне небес.
- Я призываю все силы земли и неба! Явитесь ко мне! Поклонитесь своей властительнице! Пробудитесь от древнего сна во имя правого суда!
С этими словами Мара простерла правую ладонь к небу, и в тот же миг молодой месяц сорвался со своих чертогов и упал в хрупкую длань богини, превратившись в острый серебряный серп.
Одним движением руки, Марана рассекла небо .
- Духи лесные, речные, болотные. Изгнанные и отвергнуты, без греха виноватые! Явитесь ко мне! Поклонитесь! Пришло время вершить справедливость. Пришло время последнего боя!
Застонало все вокруг, захрипело. Задрожала земля горем скованная. Зашевелились духи мятежные, за грехи да за пакости изгнанные, на тяжелую долю осужденные.
И завыли волки косматые, речь родную давно позабывшие.
- Мы с тобой, - в злобном вое том слышится, - Ты прости нас за вести печальные, что о суженом раньше поведали. Нет вины в нас, мы слуги смиренные, только души людские не властны нам. Мы лишь дети лесов да степных равнин, но служить тебе будем, Великая, пока дышим и разум в нас теплится… ну, а если ослушаться вздумаем, то навеки землей будем прокляты.
Поклонилась безропотно стая, пред Богиней представ в грозном виде.
- Я дарую вам силу великую, - прошептала богиня мятежная, волчьей шерсти коснувшись десницею.
И склонились вновь звери косматые, опустив свои головы серые.
- Пусть в бою не будет вам равных! Вы и звери и войны великие, в волчьем теле землею рожденные. Только с этого дня и мгновения, две души в вашем сердце поселятся: дух лесной и душа человеческая. Чтоб смогли вы прожить сразу жизни две. Потерявши людское обличие, хоть от старости, хоть в лихом бою, дух лесной в вашем сердце затеплится, позовет вновь в чертоги тенистые, и отступит пред вами рука моя. Отвернется смерть, стороной пройдет.
Поклонились вновь звери покорные, расступились.
Вдруг, из глубины лесной опушки, громко лязгая и позванивая застывшими на длинной косматой шерсти сосульками и непрерывно дрожа от холода, показалась лесная и болотная нечисть.
- Ты звала нас, о Великая? - молвил идущий впереди всех косматый старичок , потирая озябшие тонкие, серо-зеленого цвета с прозрачными перепонками пальцы,- Мы готовы служить тебе верой и правдой.
- Чем вы сможете быть мне полезны в великой войне? - усмехнулась Марана, рассматривая нелепых косматых человечков, то ли от страха, то ли от холода жавшихся друг к другу.
Старичок вздрогнул и нахмурился. В одно мгновение все, кто шествовал за ним, замерли, даже перестали трястись, а старичок из горбатого и неказистого, не больше лесного, покрытого мхом пня, превратился в громадное чудище с горящими серо-зелеными глазами. Его огромные, похожие на болотные коряги руки, и белоснежные клыки, отсвечивающиеся в зеленоватом отсвете глаз, внушали неподдельный ужас.
Марана улыбнулась.
- Так чего ты хочешь, взамен своей верной службы?
- Поквитаться, - молвил старичок, вновь вернувшись к прежним размерам,- Отплатить за позор и изгнание.
- У вас будет такая возможность, - ответила Мара, рассматривая измученных и запуганных человечков, жавшихся друг к другу.
Старичок опустился на колено, склонив голову, и все за его спиной последовали его примеру .
- Будем служить тебе верой и правдой, - хором проговорили они, и лес за их спиной зашумел миллионом голосов, но вскоре затих.
Марана гордо кивнула в ответ, и провела левой ладонью над озябшими странниками. В один миг они выпрямились и перестали дрожать.
- Спасибо, - твердо ответил старичок и снова опустился на колено, склонив голову. Племя за спиной как один, поклонились тоже.
Марана улыбнулась, глядя с каким трепетом смотрят на нее дети и женщины лесного царства.