Собьётся с дороги
пустынный ангел,
угрюмо выйдет
на шёлковый асфальт.
«Здесь будет нарушено успокоенье» -
скажет ангел
и выдавит закат
гнойным пламенем.
И на шёлковой земле
ночное пение пламени
родством сольётся
с набожностью манекенов,
откроет сердце
- словно кокон -
пленяющего бубенца,
словно незатопленный кусок
Гондваны.
В провал познания -
зерноглазый ангел
навечно выговорит
звон сумеречных строк...
А если не найдём у ангела
иного для иных –
то я ему в попутчики сгожусь.