Утро в январе, что квадрат Малевича - то ли негры за свободу борются, то ли ветер ветку клонит, то ль дубравушка шумит, то ли Алена после новогодних праздников на работу собирается. Будильник-кукушка куковал так долго, что Алене показалось было: она в лесу, и жить ей до скончания веков. Но тут до нее дошло - не в лесу она , нет! Чуть не свернув шею будильнику и слепо сунув ноги в тапочки, она поплелась в стратегические места, но споткнулась об какую-то из кошек. Со всего маху сев на мягкое место и вспомнив много непереводимых русских слов ( а ведь приличная, казалось бы, женщина!), она запела:
Жили у Алены
Кошки - две гулены,
Одна сера, друга рыжа,
Уже едет крыша,
Потому что эти кошки
Чокнуты немножко.
Чокнутые и любимые кошки мгновенно появились, когда Алена встала на ноги, которые серая Катана и рыжая Кия тут же стали полировать, как не полируют самую дорогую мебель. И можно было, умывшись и накормив домашних, распахнуть шкаф, в котором висели улыбки на любой вкус.
- Вот сегодня, - бормотала она себе под нос, - я надену улыбку лукавую. Я приклею ее, как мушку, а носить буду, как орден.
- Мя -а -у, - одобряли кошки. И день стал днем Ордена Лукавой Улыбки.