Каждый из нас платит,
но кто-то больше, кто-то меньше, честно.
Я стою в халате,
поэтому за словом в карман не полезу.
Я так часто стал думать- надо ли
стараться?
Вкрадываться, вгрызаться, не слыша в ответ даже gracia.
Все их мысли - компиляция, в пространстве под панцирем.
Я так устал уже бегать, так уже устал гнаться я,
при всём движении тел, нет движения дел,
меня окутала
полностью
какая-то
ста-гнация.
Я закрываюсь внутри себя,
меня нет,
валите!
Этот застой порождает кислорода дефицит.
Прислан уродов дикий цирк.
Не обгонял их по трассе, но они зовут меня пред-водитель*.
Притормози у котлована, здесь дом строят?
Этот котлован - моя могила. Как Том Сойер
хочу покинуть своё пристанище и пуститься в неизвестность,
юным мальчишкой ощущать всю радость детства,
но я смотрю в зеркала: моё лицо, полоса
Крови отметкой маячит. Снова сон, голоса.
Я чувствую лишь упадок и старость - песок в волосах.
Озираясь вокруг, вспоминаю и мысль в висок - blown aside!*
У меня психическая буря, да, возможно, это жестко.
В своей голове рисую, рисующего свои картины, Босха.
Я забыл, что было даровано,
притворялся так долго здоровым,
что мне пора выдать самый золотой из всех Оскар.
И столько повидал дерьма, целые "мильярды".
Растянулись, трансформировавшись в мили, ярды.
Летят в меня слова словно ядра
из пушек гордыни и зависти,
алчность стынет и пО(а)местил
кто столько в вас, вы так набиты упитанно, что я зову вас пинь-яты.
Мне кричат: слова «подбирай», дерзкий юношА!
Но я не обронил ни слова,
и так насмешат
Эти люди, они выдают за разносторонность двуличность, и в них нет понимания даже гребанного гроша.
И всех фейков в спам - вот за что
люблю instagram.
Лицемеры просят воды и я
плюю им в стакан,
Их глаза блестят на числа - им
в приют гистограмм,
Огибаю их лица -
вот вам моё
превью эстакад.
Они мнят
себя высшими, но вы не supreme, падаль.
У меня цейтнот на доске, но не со скейта Supreme падал.
Я вскрыл их правду
и у них свершился при-падок,
Теперь они прыгают вокруг меня, как стая при-матов.
И как-будто весь мир
мне наступает сейчас на пятки,
и хоть я и не Ахил,
но всё же как-то неприятно.
Я вывел сентенцию: не снимать бахил,
Ведь не вывести из мира эти грязные пятна.
У моих антидепрессантов
массовое применение,
на каждую нервную клетку,
через каждый миллилитр крови из артерии.
Это не эзотерика,
это не мистика,
если видишь жизни насквозь механизм,
для меня - это вообще беллетристика.
У меня лента фантасмагории рассудка -
Кубрик рубрика.
Пытаюсь собрать все сферы жизни -
Кубик Рубика.
Грубый-грубый нрав
в дополнении денег -
это машинальный раздвигатель и для этих публик
лубри-кант.
Если в Лувре Кант -
это эк-лек-тично.
Стал Брутом "брат"?
В этот век - привычно.
Эгоизм, артистизм - так каноничны.
А любовь?
Теперь она логична (аналогична).
Сказано столько слов
и ты разбитый повис,
а ближний словно шов,
ведь всё норовит разойтись.