Ты втихаря смотрел порнуху
С бутылкой водки на столе.
Жена с детьми сидят на кухне, -
Ты выгнал их, и без проблем.
Они там ждут, пока уснёшь ты,
Чтобы на цыпочках войти.
Уж ночь настала за окошком,
Но знают: гнев неотвратим,
Когда войдут они без спроса,
Чтобы поспать нормально лечь.
У младшего течёт из носа,
У старшего - плохая речь...
Супруга, слёзы утирая,
Читает сказки ребятне
Вполголоса, их обнимая,
Захлопнув двери поплотней.
Вы в однокомнатной квартире
Давно живёте вчетвером,
Ведь у тебя ориентиры -
Бухнуть, пожрать, смешать с дерьмом
Свою семью - детей, супругу...
Ты ненавидишь свою жизнь.
Семейство слышит только ругань
И видит только пьянь и синь...
А время к полночи всё ближе.
На кухне слышат: захрапел.
Жена взглянула - неподвижен,
Как видно, сильно захмелел.
Детей за руки, осторожно,
Супруга в комнату ведёт,
Взглянув на пьяницу тревожно,
И на кровати их кладёт.
Сон алкоголика, известно,
Хоть крепок, - краток. Ты вскочил.
Жену обматерив словесно,
Ей оплеуху залепил.
Жена тихонько заскулила,
Взмахнула правою рукой,
Твою цепочку зацепила,
На ней был крестик золотой.
Цепочка тут же отлетела
В другую сторону, на пол,
И крестик тоже, знамо дело,
Вслед за цепочкою ушёл.
Ты озверел: "Да как посмела?!
На крест позарилась святой!"
И, чтоб супруга присмирела,
Ударил ей в живот ногой...
Ментов соседи вызывали.
Жена в больнице, а тебя
На сутки в КПЗ забрали,
В приют отправили ребят.
А сколько кухонных боксёров
Семейство мучая, живут
И не боятся приговоров,
Ведь жёны семьи берегут,
На них заявы не напишут,
Жалеют бедненьких мужей,
Садистов этих никудышных...
Хоть пожалели бы детей!
Но видно, бабскую натуру
Умом нам не дано понять.
Пусть ходит битая, как дура,
Но хоть какая-то семья...