Спит земля в смирительной рубашке,
Свил февраль пушистую кудель,
Но на реках льдистые стекляшки
Ближе к марту будут не у дел.
Солнце молчаливой канарейкой
Чуть пораньше встало из снегов,
Вышел дворник в серой телогрейке,
Хмыкнул мрачно, да и был таков.
Наглухо застегнутые окна
В белых вологодских кружевах
Отреклись от сумерек прогорклых,
Так и не привыкнув жить впотьмах.
Форточки к прилету свиристелей
Вылупились из оконных рам,
Хлопая слабеющим метелям
Крыльями по сахарным устам.
Март родился из простых сюжетов,
В наши губы крепко впился вновь,
И забрезжил день, начав с ответов,
Про надежду, и, конечно, про любовь.