Плыл запах клевера над лугом.
Холмов далёкая волна
неспешно уходила к югу.
Моя забытая страна
из детских снов, счастливой были,
которую нам не вернуть.
Кем были мы? Какими были?
Куда тогда держали путь?
Перелистал, Господь, страницы –
мы не успели перечесть.
В безмолвии сверкнет зарница –
из прошлого благая весть.
Но мы грозу уже не слышим.
Язык забыт. Слова не те.
Мы настоящим громко дышим,
спеша к неведомой черте.
Но летний луг во сне пробьется,
знакомый, ласковый, родной.
Ромашки пахнут. Песня льется.
И в небо с детской шеи рвется
тот пионерский галстук мой.