Там, на крыше,
Нас все еще ждет городской пейзаж,
Чьи-то стеклянные сны, проспиртованные в абсенте.
Ты бы хотела, чтобы тот дом был наш.
Но не все так просто, увы, на свете.
Мы бы пили сидр, добытый не без труда,
При свете одной единственной белой свечки,
В старой обшарпанной комнате до утра,
Под лоскутным пледом, будучи друг для друга печкой.
Мы бы курили, и дым бы свернулся в такт
Нашим мечтам и сознанию прошлых судеб,
И в дурака играли бы страстно так,
Будто в жизни выиграть шанса иного не будет.
Все голоса снаружи своих людей
Мы узнавали бы, только вдали заслышав.
Всегда просыпались бы вместе, в своей среде,
И были бы также свободны, как дикие мыши.
В доме том разрисованы стены, и нет дверей,
И первый этаж сгорел, лет так сорок как.
Там витражи на окнах разных мастей,
И рисовал их очень большой чудак.
Но что нам правила глупых чужих клише?
Тот мир еще ждет и скучает без нас.
Говорят же, что с милым Рай в шалаше.
Так что заброшенный дом - это в самый раз.
Там, на крыше,
Все еще теплится наш рассвет.
Или закат. Будет, как мы решим.
Только в том месте нас пока еще нет,
Но, может, однажды, мы туда убежим.