И. м. а. 18. 2. 18

   
В дворике пустом у трухи забора, под слепым кустом прошлогодний шорох
выпревшей листвы слушает отпето  день, устав, как ты от тоски по лету.
Наледь на гвозде, серый снег размякший. В выцветшей воде радужек набрякших
мамины зрачки захлебнулись светом, как огнём сверчки над кострами где-то.
Серая стена, коридор, палата. Неба тишина, пустота медбрата. В спорах февраля тонкая прожилка. «Ты прости меня»… Междометий вилка заперла язык. Сердце бьётся птицей. Спазмом под кадык. И с ресниц струится солью февраля, нежностью, мольбою: «Ты прости меня». Шёпот за стеною. Между нами мир, втиснутый в парсеки самых черных дыр, и далёким эхом к седине виска прикоснусь незримо. «Ты прости меня, человек любимый»…