Как дорога была та шаль,
Где были пальмовые ветки,
В апреле умирает Шарль,
Сиротами остались дети,
Здесь под могилою Гюго,
Он окружён теперь долгами,
А шаль осталась для богов
Она запятнана врагами.
Гудит взволнованный Париж,
Коммуна власть не удержала,
И даже с черепичных крыш,
Молва по-прежнему дрожала.