Самое легкое дыхание оставляет свой след,
Не говоря уже о прикосновениях!
Моя искренность ясно видна на просвет,
Это не вызывает ни тени сомнения.
Моя кривизна дает возможность взглянуть
На суть гораздо четче и пристальнее.
Я умею делить на семь круглый и белый свет,
А желание мое единственное -
оставаться ясным несмотря ни на что.
Выражение лица
строгим шрифтом гласит: "не прислоняться".
И теперь уже самому не верится,
Как я позволил себе разбиваться
на тысячи осколков, от боли звеня?
Зачем хранил все твои рукописи и розы,
Пока ты смотрела сквозь меня,
Не дальше собственного носа?
Для чего отпечатки берег на себе
и разводы противной твоей помады?
Покрылся я трещинами, помутнел,
Увидев однажды пришедшую с променада
с кем то плотским небритым сальным Им,
Я выпучив линзы тогда не пожалел огня.
и все же... до дрожи тебя любил,
разбившую вдребезги
меня.