Вариант 1
Подходит Владимир Владимирович Путин к Дмитрию Константиновичу Киселёву и говорит просительно и ласково
- Димуль - говорит он - ой, чует моё сердце, что проиграю я эти выборы Грудинину Павлу Николаевичу. Не могли бы вы накопать на него чего-нибудь, а?
- Уже копал, Владимир Владимирович, ничего такого никому не известного на него нет.
- Димуль, - заглядывая в глаза с особым выражением говорит Владимир Владимирович, - вы же кремлёвский пропагандист, как-никак...
- Ну-у-у... Надо подумать.
- А мы вам орденок-другой и государственную премию, если что - не сдаётся Владимир Владимирович.
- Тогда конечно, не извольте беспокоиться Владимир Владимирович - отвечает ему Дмитрий Константинович.
Вариант 2
Подходит Джон Мид Хантсман к Дмитрию Константиновичу Киселёву и говорит по-иностранному:
- Их бин яволь Тим! Я, натюрлишь, хотель, как это, потстава тля Путин.
- Оу, уес! - Говорит Тим. - А платить-то чем путете инвалют или ше рашен рупий? - спрашивает затем по-английски.
- Каррамба! Канэшно толлаар! - Восклицает Джон Мид Хантсман посол США в РФ.
- А пурпурное сердце из ит поссибл? Я путу зашить подкладка сакко! - Торгуется Тим.
- Путем тумать, май френт, но ответ мэй би сатисфэктори, Тим.
- До видзеня! Ай эм надеюсь окей. - Прощается Тим, он же Дмитрий Константинович Киселёв.
Вариант 3.
Подходит Дмитрий Константинович Киселёв к Дмитрию Константиновичу Киселёву.
- Привет! Что делать будем?
- В смысле?
- Есть повод отличиться.
- Как?
- Притопить Грудинина.
- Гм... Кто его только не топил...
- Но мы-то уж наверняка. В искусственной луже, Дима!
- А-а-а-а... А зачем?
- Чтобы отличиться! Ты что глухой? Там, наверху, в долгу не останутся - понижает голос до шёпота Дмитрий Константинович.