Я сделал давно этот вывод тревожный,
Когда извертелся в попытках уснуть:
Чем выше этаж - пациент безнадёжней
И к Богу короче становится путь.
Мы гости в мирУ, а "до дома до хаты"
Ещё предстоить нам когда-то уплыть.
Шагнём за порог, старичок бородатый
Советует Ангелам бережней быть.
Чтоб под руки взяли и с ангельским пеньем
Клиента снесли на Божественный суд.
Советы напрасны, ведь с их-то уменьем
Промашки они никогда не дадут!
Доставят как надо до Божьей таможни,
Где каждый предъявит, с чем прибыл, был кем?
И коль на Земле надувать было можно,
То здесь не пройдёт! Не надейся! Совсем.
В преддверии Рая готовы анкеты,
Точнее рентгена, ясней, чем ладонь...
Укажут весы - пребывать должен где ты?
То ль райские кущи, то ль адский огонь!?
И выбора нет, как бы вам не хотелось
Какие-то годы назад отверстать,
А в тех ситуациях трусость и смелость
Могли подсказать, кем положено стать.
Тогда выбор был, только времени мало
Для нужных решений нам отведено...
Секунда, бывало, по жизни решала,
Что праведно было, что было грешно.
Бог палец вознёс, вот качнётся куда-то,
В предчувствии сложном душа замерла
Забыв, лишь она, в человеке, что свято,
Сдана на хранение Богу была.
Проснулся, не видевший вещие сны я,
Мне только пригрезился грустный вояж...
Вокруг L'Hopital* мой, палата, больные...
Четырнадцатый, не последний этаж.
*Л'Опиталь /по-фр. Госпиталь, в который я был положен
загипсованный в палату на 14-м этаже. Писано в первую ночь.