Засуну руки в карманы,
чтобы нащупать то тёплое, что осталось внутри,
Потому что, сквозь не прошитые раны
Всё улетает. А мы понимаем, что давно уже дикари.
Где-то слева, лес бежит, вслед за машиной,
Посылает на город тень мрака и отчаяния.
Под полом скрипят заржавевшие шины.
Была ли наша встреча случайностью?
Солнце ослепляет, справа. Заходит.
Наверное, оно решило, что здесь, сейчас - лишнее
И, даже, трубный черно-серый дым молча уходит,
Решил, что понятия морали лишены мы.
Откуда-то сверху летит окурок,
Взъерошенная седая голова курильщика прячется за окном.
Пострадавший процедит губами « Придурок»
У него тоже в душе всё вверх дном.
По магазинам, лениво слоняются люди.
Словно, в зоопарк пришли, на товар поглазеть.
Как смешно! Известная книга, словно, виноград стоит на блюде.
Лишь, книголюбам не смешно, желают недоучкам скорее умереть.
Мамаши трындят по телефону,
абсолютно не думая про чадо
Им важнее: есть ли связь по Мегафону?
Сына больше нет... Лжеслезы. Плачут градом.
Жители все какие-то странные, как мухи в зимнее время.
Скучные, до безобразия
Без слез не взглянешь...жалкое племя.
Все либо отвратительные, либо мрази.
Много исключений, конечно, этого нельзя отрицать.
Есть прекрасные, добрые люди,
Но они, в частых случаях, привычны умирать,
Будто знают, что за лидерство осудят...
( Дураки)
——————————————
Больница. За окнами светит фонарь.
Темно и душно, воняет фенолом,
Не пропускает, гардеробщица-тварь!
Да чтоб она подавилась лимоном.
Светофор. В такси звучит Высоцкий,
Водитель молча нажимает на педали.
До тормоза не достаёт. Он лысый невысокий,
Мы едем покорять чуднЫе дали.
Справа, деревья закрывают здания.
Лес поредел. Ветви покрылись пылью.
Мой ветрянчатый лоб покрывает испарина.
От дубленки слышен запах мыла.
——————————————
И снова справа лес.
Заиндевелые деревья. Ветви снегом плачут
И настоящий я давно уже исчез,
В те голубые дали, где по планетам скачут.
Уже не слышен мат той твари-гардеробщицы,
Водитель лысый до педалей достаёт,
И шубу в мыле мне обнюхать хочется,
Но позвоночник страшно устаёт.
Мамаши не трындят по телефонам.
Их дети больше не обделены заботой.
Не ловит здесь ни палки мегафона,
Пусть мучаются наглые свиноты...
И в магазинах больше книги не позируют.
И не желают книголюбы недоучкам умереть.
А покупатели заходят, лишь, по делу,
Мечтают всё, нормально, постареть.
Здесь, больше не летят окурки,
За окнами не прячется седая голова.
Не слышит от соседа хамское « Придурок»
Всем дарит, лишь, улыбку и тепла.
А лес бежит. Бежит вслед за машиной
А сверху, солнце всем дарует, лишь, тепло
Вот, только, дыма нет. Не взвизгивают шины.
Лишь, машет оперённое крыло.