Туда, домой, где декораций горы,
И сцена – моря синяя вода…
Спектакль окончен. И бездомные актеры
Уходят без поклонов в Никуда.
Я до срока живу в этом доме, похожем на склеп,
В сладковато-надломленном запахе пыли и тлена,
Где хватает еще на судьбу, сигареты и хлеб,
Иногда на вино, чтоб взбодрились усталые вены.
В этом райском аду царь природы срывая плоды
Служит мерой вещей (это он полагает в гордыне!),
Оставляя потомству идеи, мечты и следы
Своего пребывания в нашем забывчивом мире.
Ах, наивные души! У памяти нету часов!
Как пришел, так уйдёшь, не забрав ни гроша, ни порфиры!
Пара лет забыванья, легенды из области снов…
Только вещи хранят в себе ценности духа и мира!
Только вещи, воистину, помнят своих мастеров –
Будь то книги, картины, дома или скрипки Гварнери!
Как пушинка, летящая в небо по воле ветров,
Так душа до поры - суетится, надеется, верит,
Что ее не забудут… Поделят, где есть что делить!
Разругаются вдрызг из-за денег иль рухляди старой!…
Чуть всплакнут для приличья… и будут по-прежнему жить,
И хранить эти вещи, как с неба нежданный подарок.
И, действительно! - с неба, где мокнет душа под дождём
Иль под солнцем летает, луной – ей, где плакать - не важно!
Не из гроба же, впрямь, мы себе эти вещи берём,
А из дома, где всё согласовано с волей бумажной!
Подмахнул завещанье и… смело ложись помирать,
Ибо мысленно вещи твои стали, в общем, чужими…
Суть и мера вещей – человек! Но… живой, так сказать,-
Всё одно – то ли ходит пешком, то ли ездит в машине.
И, выходит, мы всё мародёры по жизни своей,
Только честно боимся признаться себе и знакомым
В том, что вещи есть мера и суть и себя, и людей!
Мы, увы, только гости. Но вещи – хозяева дома!
Вещи смотрят на нас – двести, триста, четыреста лет!
Мы ж, подобье актёров в свой час покидающих сцену…
Так и жизнь проходит в домах, что похожи на склеп,
В сладковато-надломленном запахе пыли и тлена.
21 июля 2005 года