Говори мне, господин мой. Не оставляй меня, чтобы
я не умер напрасно. Я видел, чего не знал, и слышал, чего
не знаю. Чувство моё обманывает меня, или душа моя
грезит во сне? Объясни мне, рабу твоему, это исступление
ума моего. Третья книга Эзры.
Ночная тьма глуха, угрюма. Туман развеялся. Дрожа росой,
свет лунный зыбко отражая, из чащи мреет пар густой.
Сомнением чувство досаждает – внушит тревогу, жар отваги.
Лишь успокоившись немного, впивая свежесть сладкой влаги,
скупую жажду снегом утолю.
Клянусь ненастной тишиной, где сила разъяренная таится.
Клянусь я темной глубиной, где отклики прохлады вьются.
В твоих словах верну покой. Промозглость ...ю немеет звук.
Господь над нами ...с севера на юг. Меж нами холм и божий дух.
Напрасно ты ответа ждешь и мне в смиренье удалиться
не даешь. Неосторожно следуя в молве безликой, отыщешь
проявление опасности великой, а в зеркале – безмолвья
отражение черты поникшего лица сомкнет слезой.
В твоих глазах незримой силе раздраженно уступая,
склоняя голову, прошу: приблизься – расскажу свободно,
что с тобой и отчего в смятении разум твой.
На камнях что смотреть? прохладой льда разбиты. Твердь
сиянием неба с ребер сожжена. Стянуло ветром. Раны взрыты.
Подвижность силы ввек отвращена.
Отчаянье меркнет, миром уталив. Дыханием вздохи память
отягчают, без жалости к земле склонив. Как с высоты, глас вольно
в ум проник. Схранив молчание, звук утрачен вмиг. Приливший жар
в сознании, покойно, в глазах затмением омрачен.
Ночь сходит в высоте. Пар омывает стужей. Неутишимый гул
теснится в голове. Блуждая эхом, отзывалось тело. Прохладой тянет
в полусне. Тревожит слух белесое молчание. (...)