Он потерял себя в глубине многоточий.
Непорочно
Сердцем скрипя,
Он исписал себя,
Как старый блокнот.
И музыка, не жалея нот,
Играет на нервах:
Прерван
Кругосветный полет.
Он исписал:
Все манжеты, салфетки и стены.
Он был разменян
На тысячу невесомых монет.
(След
Остался на бледной коже,
Приложен
Был очередной лист.)
Свист
Ветра был громкий,
До одури звонкий,
Что он оглох,
Иссох
Вздох.
Он исписал все руки,
Поменял бы на звуки
Медали!
Но нечего было менять,
Не давали...
Стрелять
Было проще, чем биться,
Влюбиться.
Он исписал тысячу дней,
Миллионы снов и дверей,
Чтобы быть с ней.
Он изорвал своё тело
Так робко, не смело
На мелкие клочья.
Видимо, было срочно
Что-то сказать
Или же что-то желать.
Мне никогда не дарили цветов.
То есть ей не носили букетов.
Впрочем, сюжет далеко не нов,
Ей не давали советов,
Хотя, говорили-
Любили.
Но знает: делали по привычке
И спичкой
Разжигали ее огонь.
Она говорила: "не тронь!"
Сатана забирал душу,
А нарушить,
Разрушить
Себя не могла она.
Сполна
Он исписал себя на тысячу кратких слов
На тысячах серых домов
В тысячах старых дворов.
А она лишь смотрела на звезды,
Знала, что где-то создан,
Тот, кто испишет себя на строчки,
Разорвет на кусочки
Тело
Так робко и все же так смело.