Для письма не нашлось сургуча,
А нашлось, так писал, и писал бы,
Стал бы совестью для палача,
Или повестью времени стал бы.
Изуверства и нежить веков,
Расписал бы, как черт коромысло,
И ушел бы легко, далеко,
В бесконечные дали, и смыслы.
У истоков всех книг и кадил,
Что, возможно, когда-то до дыр знал,
Взял бы Еву и опередил,
И у Змея, то яблоко вырвал!
Чтоб рожали тогда мужики,
И носки себе сами стирали,
Дамы, что бы, во всем – вожаки,
И на нас бы с похмелья орали.