В пыли безлюдных стадионов
Бродил он, дум великих полн.
Что поменять? Пяток законов?
Страну? Жену? А может - пол?
А там вдали траву косили,
Где раньше был аэродром.
И он почувствовал - Россию
Не уважают за бугром!
И закипел в груди могучей
Тот хулиганский Ленинград!
И, помолясь на всякий случай,
Он сел в секретный аппарат.
Прости нам наши прегрешенья,
Святой архангел Михаил!
И тут же начал погруженье,
И опустился в мутный ил.
И вдруг, оттуда, из-под ила
Взметнулись гордые лучи.
И все, что больше крокодила,
Сварилось будто на печи.
И, мир подводный обработав,
Он взмыл на воздух сгоряча.
Там сотни тысяч самолетов
Летели словно саранча.
Он вскинул лазерные пушки,
Поднялся в плотные слои,
И, извиваясь на вертушке,
Завел воздушные бои.
А, уничтожив все, что рядом,
И Вашингтон заметив вдруг,
Бабахнул ядерным зарядом,
Издав при этом гиперзвук.
И вдруг поднялась Атлантида,
Рванулся Вильнюс из Литвы.
А остроносая Флорида
Поплыла в сторону Москвы!
За нею плыл Стамбул - Иуда,
И прыгал Киев - подхалим.
И поглядеть на это чудо,
Слетелись спутники над ним.
И весь в поту, полураздетый,
Он к ним отправил "Сатану".
Ну а последнею ракетой
Он лихо поразил луну!
И вот, когда победой брызжа,
Спускался вниз железный конь,
В окне увидев пепелище,
Он удивился: - Что за вонь?
Друзья, похоже тут нечисто!
Встречающих не вижу я.
Где хор чеченских террористов?
Где танцы крымского ворья?
Где тенор кислый ленинградский?
А где хмельной московский бас?
И, развернувшись залихватски,
Он произнес: - Лечу на Марс!