кто ты?
из горячей крови и потрёпанной плоти,
потомок франков, вандалов, остготов,
состоишь из романов и журнальных вырезок кротких,
а ещё, разумеется, фото
различной степени обработки,
песни, что орут во всю глотку,
сколько раз сказал ты "привет" – так застенчиво, робко,
а сколько "прощай" – без прощения только,
из таких вот моментов и соткан,
вечность назад, вечность вперёд и уж вот он,
в галереях не хватит полотен,
тысяча тысяч, а за ней ещё тысяча сотен
и не сбавляются обороты, ну что ты,
бродят такие вот дон кихоты,
что самого пробирает на хохот,
весёлого мало, согласен, и грохот
с коим мир кидается на Ланселота
так оглушает его, что становится плохо
это больше не небо для лихого пилота,
не дикая степь, где просторы, широты
но пробирает до седьмого пота:
четыре пота от страха и три от работы,
тошнота, плавно перетекающая во рвоту
красивый и радостный на тех самых фото
вымрет "привет", потом "прощай" от чего-то,
войдут и уже не выйдут из грота
как иначе: метафизичиские сироты
без ответа на вездесущее: "кто ты?"
кто же ты, новоявленный предок постготов?
спросят, ответь: инкарнация бога Тота,
непонятно, невнятно, но хотя бы уж что-то.