КТО СИДЕЛ В СУНДУКЕ?
Действующие лица:
ДОМОВОЙ
Семья Никитиных: БАБУШКА
МАМА (НАТАША)
ИРИНКА (сестра-близнец)
МАРИНКА (сестра-близнец)
МИТЯ (старший брат)
НИКОЛЕНЬКА – соседский мальчик, ровесник Мити
ГРУЗЧИКИ
Действие происходит в новой квартире в день переезда туда семьи Никитиных. Переездом командует Мама, поскольку папа в командировке. БАРДАК.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ (И ЕДИНСТВЕННОЕ)
Занавес закрыт. Луч в центре. Звук останавливающегося на этаже лифта. Шумно открылись двери. Голоса, громкая возня, говорят почти одновременно:
Грузчики: Так, так, так, так, так! Давай, давай! Еще, еще! Чуть! Стой! Тихонько! Тихонько!
Бабушка: Поаккуратней, миленькие! Старенький ведь уж, лет триста, как не больше.
Грузчики: Не переживай, мать, не уроним!
Мама: Ах, мама, ну зачем нам этот сундук! Только мороки с ним!
Грузчики: Так, так, так, так, так! Еще! Маленько, маленько, чуть! Все! Вот-вот-вот! Ага!
Бабушка: Голубчики, миленькие, полегче бы его, не дрова, чай!
Грузчики: Не волнуйся, мать! Ух, тяжелый!
Мама: Ах, ну я же так и знала! Только возиться! Проку ведь в нем никакого! К тому же вещи из него нужно было отдельно перевезти.
Бабушка: Наташенька, нельзя отдельно. Это ведь не простой сундук…
Мама: Ой, мама, да сказки все это! Что ж Вы никак не повзрослеете?
Грузчики: Ишь, не простой! Сундук-самолет, что ли? (смеются)
Звук отпирающейся двери, с грохотом и кряхтением сундук втаскивается в квартиру, под облегченный вздох грузчиков: «От та-а-ак!...» - «водружается» посреди одной из комнат. Занавес открывается.
На сцене – сундук. На него направлен луч. Бардак в комнате погружен в темноту. Со скипом приоткрывается крышка сундука и с грохотом вновь захлопывается. Одновременно с хлопком в квартире зажигается свет.
БАБУШКА: (на цыпочках входит в комнату, оглядывается. Перекрестившись, кланяется на четыре стороны, заканчивая поклоном в сторону сундука.) Батюшка Домовой, уезжаем в дом новОй. Коли довольны хозяевАми, поезжайте, батюшка, с нами. (открывает сундук) Коли нравится вам тута, так и живите тута. Себе на утеху, без всякой помехи…
МАМА: (входит) Да ничего с вашими вещами не случится, что вы боитесь так.
БАБУШКА: Да я…
МАМА: И зачем вам этот сундук, не понимаю. (бабушка закрывает осторожно сундук) Ох, сколько еще возни с этой квартирой. Мебель расставить, полы отмыть, кухню в порядок привести… Хорошо хоть с обоями мучиться не надо. А вы все с сундуком!
БАБУШКА: (поглаживая сундук) Пойду к Митревне схожу. Соседка моя бывшая, Митревна, недалече тут живет. Вот, вроде как, и снова соседки. Ну, я пойду? Приглянешь, Наташенька, если, чтобы маленькие над сундуком-от не шалили.
МАМА: Да что случится с вашим сундуком?
БАБУШКА: Сундуку-то ничего. А вот внутри-то… Словом, хуже бы не вышло… (словно сама себе) А вообще-то он добрый… Пойду я. (уходит)
МАМА: Ох, не вовремя Сережа уехал. Неужели никого другого не могли в командировку отправить? (пытается самостоятельно передвинуть шкаф) Ох, бессловесный он у меня какой-то. Сказали – значит должен обязательно он. (шкаф остается на месте; расставляет кресла и двигает стол туда-сюда) А как бы он сейчас пригодился. Од силу ли мне одной все ворочать? (звонок) Ой! (бежит открывать; грузчики втаскивают диван с теми же «так-так-так», «еще-еще» и т.п., с грохотом ставят его едва ли не у порога, уходят) Скорее бы Митенька подрос. Помощник будет. (звонок) Ох, морока с этим переездом! (идет открывать)
МИТЯ: Проходи, Колька! Я щас! (начинает что-то искать, роясь в коробках и выкидывая разные вещи)
НИКОЛЕНЬКА: Здравствуйте.
МАМА: Здравствуй. Митя, что ты ищешь?
МИТЯ: Познакомься, мам, это мой друг, Николька. Он этажом ниже живет.
МАМА: Очень приятно. Хорошо, что у тебя уже есть друг в новом доме. Коля, а вы давно переехали?
НИКОЛЕНЬКА: Давно. Уже неделю как живем. Только у нас тоже бардак.
МИТЯ: Ма, а где мой мяч?
МАМА: Мяч? Какой мяч?
МИТЯ: Футбольный, конечно. Не надувной же Маринкин. (Неаккуратно ставит на шкаф какую-то коробку, и на него вываливается содержимое другой коробки, в том числе искомый мяч). О! Вот он! Нашел! Ну, мы во дворе. Идем, Колька! (сразу начинает играть мячом, уходят)
МАМА: Заходи к нам, Николенька, всегда рады.
НИКОЛЕНЬКА: (на бегу) Спасибо!
МАМА: Какой общительный мальчик! Ему никогда не трудно заводить новых друзей! (звонок, идет открывать. Грузчики вносят детали еще каких-то вещей).
ГРУЗЧИКИ: Ну что ж вы, хозяйка, не руководите разгрузкой? Машину отпускать надо.
МАМА: Иду, иду! Ох, переезд – это всегда так хлопотно… Иду! (уходят)
(Приоткрывается крышка сундука. Оттуда показывается мордочка Домового. Потом сундук распахивается, и он показывается весь. Хватается за голову и аж садится на край сундука)
ДОМОВОЙ: Ох! Ну и бедлам! (вылезает из сундука, не знает, за что взяться) О-хо-хоюшки-хо-хо! Разве можно бабе вещи доверить? (начинает расставлять вещи, все у него едва ли не само двигается) А вобче-то изба просторная. Свету много. В старой-то избушке у бабушки окошки-то маленькия, и потолки-то низенькия. А тут! Хоромы – да и только! Словом, мне здеся нравится! (Садится в кресло нога на ногу. Но тут громко открывается дверь и снова слышны голоса грузчиков: «так-так-так…», «давай-давай…», «еще-еще…» и т.п. Домовой проворно скрывается в сундуке. Грузчики втаскивают холодильник, уходят; мама остается)
МАМА: Позвольте, но… Бр-р-р! То есть это как?.. Нет, но ведь только же… (в умиленном озарении) Митя… Митя! Совсем большой стал. Нет, но ведь… Неплохо, с одной стороны. Но тут я собиралась поставить тумбочку, а не нее телевизор. А диван я хотела поставить сюда. И стол мне совсем не нравится посредине комнаты (капризно) Нет, нет, это неэстетично! Посредине комнаты… ну, что это, изба что ли?! (капризно садится в кресло) Не-е-ет… А может быть, вот так? (Вскакивает и снова начинает двигать вещи, время от времени оценивающе смотрит, задумчиво озирается, приговаривая: «или так?... а может, лучше сюда?... или вот здесь? Нет, не смотрится» - постепенно приводит обстановку в состояние первоначального хаоса) Ну ладно, потом. Побегу, сейчас телевизор понесут… Или тумбочку. Надо сказать, чтобы сначала тумбочку. (убегает)
(Снова открывается сундук, появляется Домовой. И снова хватается за голову)
ДОМОВОЙ: Ой, мама родная-дорогая! Вот это да! Вот это женчина! Это же надо такой хавоз за две минуты устроить! Не-е-ет, тут надо быть либо професиналом, либо женчиной! (задумывается) Изба ей не нравится. О-хо-хоюшки-хо-хо! Не нравится, так не нравится. (снова переставляет вещи, приводит комнату в порядок) Стало быть, диван ей сюда, шкаф – сюда. А стол? Где ей стол больше нравится? Да и где же ему стоять, как не посередине? Посередине самое ему и место! Эдак вечером посидеть всей семьей за столом у самовара. Сидишь, бывало, за печкой и дымок нюхаешь… Березовый или липовый… Или в скважинку из сундука подглядываешь… Любо-дорого! Да, про телевизер еще какой-то говорила. Я и слыхом не слыхивал про такие телевизеры… Хотя слыхать-то слыхал, да что это такое – не ведаю. Хоть похоже-то на что? Ну да ладно, местечко оставлю – авось влезет.
(Распахивается дверь. Домовой проворно прячется в сундук. Вносят тумбочку. За людьми входят Маринка и Иринка с цветочными горшками в руках)
МАМА: Поставьте цветочки куда-нибудь и посидите здесь. Нечего под ногами путаться. В коробках не ройтесь, игрушки не доставайте, в холодильнике ничего нет, шкаф заперт, сундук бабушка просила не трогать. Сейчас дяденьки принесут телевизор. Вы им дверь откройте и не мешайте никому. Будьте умницами.
(Маринка и Иринка направляются к креслам, садятся и сидят, сложив руки до тех пор, пока из квартиры все не выходят)
ИРИНКА: Я есть хочу.
МАРИНКА: Мама сказала, что в холодильнике ничего нет.
ИРИНКА: А я все равно хочу.
МАРИНКА: (показывает язык) ‘Э-э!
ИРИНКА: (встает с кресла) А я знаю, что у мамы в большой сумке есть бутерброды (на цыпочках продвигается к горе коробок и сумок).
МАРИНКА: А мама сказала – в коробках не рыться.
ИРИНКА: А я есть хочу!
МАРИНКА: (первая подскакивает к коробкам) Мама не велела трогать!
ИРИНКА: Подлиза!
МАРИНКА: (показывает язык) ‘Э-э!
ИРИНКА: Я и не собираюсь ничего трогать. Достану только сумку и… (тянет едва ли не с самого дна за ручки сумку)… тяжеленная, ой! (куча с грохотом разваливается, ручки от сумки остаются в руках у Иринки, но сама сумка по-прежнему погребена под коробками и котомками)
ИРИНКА: (испуганно) … Оторвались…
МАРИНКА: (радостно и хищно) Оторвала! Все маме скажу!
ИРИНКА: Ах ты, ябеда! Вот я тебе! (с визгом гоняются друг за другом, опрокидывая коробки и разворачивая стулья; Иринка размахивает ручками от сумки и визжит: «Ябеда! Вот я тебе!», Маринка дразнится и кричит: «Все маме расскажу!». Устраивают в квартире бедлам. Раздается звонок)
МАРИНКА: Ой, дяденьки грузчики телевизор принесли! (бежит открывать)
Грузчики с прежними приговорками втаскивают телевизор и ставят его на стол. Маринка с видом хозяйки шествует за ними. Иринка стоит в стороне.
ГРУЗЧИК: Ишь, хозяюшка! Как зовут-то тебя?
МАРИНКА: Маринка.
ГРУЗЧИК: Ишь, Маринка! На конфетку, Маринка. Расти большая и умная. (уходит)
МАРИНКА: (след) Спасибо, дядя. Я уже большая. А от конфет не растут, а только зубы болят.
ИРИНКА: (неслышно подкравшись) Ну и отдай тогда! (хочет отобрать конфету, но Маринка быстро разворачивается и прячет ее за спиной).
МАРИНКА: Фигушки! Это мне дядя грузчик дал.
ИРИНКА: У тебя же от них зубы болят.
МАРИНКА: (за спиной развернув конфету, быстро сует ее за щеку, жует) Ну и что! Лучше пусть у меня все зубы выпадуд, а дядя грузчик мне конфету дал, вот!
ИРИНКА: Жадина!
МАРИНКА: (дожевывая) Это я-то жадина? Это ты сама жадина – у тебя ничего не выпросишь.
ИРИНКА: Выпросишь, выпросишь.
МАРИНКА: А дай мне тогда свою панамку поносить.
ИРИНКА: А-а, хитренькая, чего захотела!
МАРИНКА: Жадина, жадина!
ИРИНКА: Это я-то жадина? А ты – ябеда! (снова начинают гоняться друг за другом по квартире, крича «Жадина!», «Ябеда!» Иринка наконец поймала сестру за косичку и хочет оттаскать ее за волосы, но в этот момент Маринка схватила сестру за челку. Продолжая ссору, тянут друг друга за волосы)
МАРИНКА: Пусти!
ИРИНКА: Нет, ты пусти!
МАРИНКА: Пусти!
ИРИНКА: Нет, сначала ты!
МАРИНКА: Ты первая начала!
ИРИНКА: А ты дразнишься!
МАРИНКА: Пусти!
ИРИНКА: Нет, ты пусти!
( В этот момент крышка сундука приоткрывается и с грохотом захлопывается. Девочки застывают в изумлении, продолжая держать друг друга за волосы, смотрят сначала на сундук, потом друг на друга)
ИРИНКА: Ты чего-нибудь видела?
МАРИНКА: А ты?
(незаметно отпускают руки)
ИРИНКА: Нет, сначала ты скажи.
МАРИНКА: Нет, лучше ты.
ИРИНКА: Ну ладно, скажи, ты чего-нибудь видела?
МАРИНКА: (выпрямляясь и подбочениваясь) Да я-то видела! А вот ты чего видела?
ИРИНКА: Я тоже видела.
МАРИНКА: Чего?
ИРИНКА: Не скажу!
МАРИНКА: Ничего ты не видела!
ИРИНКА: Видела!
МАРИНКА: Скажи!
ИРИНКА: Только на ушко! (шепчет Маринке)
МАРИНКА: А-ах! Там, наверное, кто-то сидит.
ИРИНКА: Давай посмотрим.
МАРИНКА: А мама сказала, что бабушка просила сундук не трогать.
ИРИНКА: (наступая) Опя-а-ать?
МАРИНКА: Да чего? Я только сказала, что мама сказала, что бабушка просила… Давай посмотрим.
(На цыпочках подходят к сундуку и аккуратно открывают крышку, и на всякий случай отскакивают)
МАРИНКА, ИРИНКА: (восхищенно) А-а-ах!!!
МАРИНКА: Какие платьица!
ИРИНКА: Какие кофточки!
МАРИНКА: Какие ленточки!
ИРИНКА: Давай померяем.
МАРИНКА: (нерешительно) А-а-а… (решившись) Давай!
(Начинают доставать платья и кофточки, платки и ленты, кокошники и прочие старинные вещи, прикидывают на себя, смеются и крутятся у зеркала; Померив вещи, вешают на крышку сундука, пока, сунувшись в него последний раз, не находят в нем Домового /которого не видит зритель/ и в ужасе отскакивают)
МАРИНКА, ИРИНКА: А-а-а! Мамочки! Помогите! (убегают)
МАМА: (входит) Что случилось? Что вы кричите?! (девочки едва не сбивают ее с ног) Вы куда? Да скажите же, наконец… (замечает устроенный беспорядок) Ах, вот оно что. Ах, шалунишки! Ну надо же так разыграться! Вот проказницы! (замечает платья на крышке сундука) Маринка! Иринка! Я же не разрешила лазить в сундук! Ох уж я вам! (сама начинает рассматривать вещи) А что? Очень даже ничего. Интересно, интересно. Винтаж! Несколько экстравагантно, но вполне прилично. Нужно будет поговорить с мамой. Эти вещи еще вполне можно носить. (примеряет платок, прикидывает кофточку, а в это время Домовой тихонько заваливает себя платьями; мама оборачивается и замечает руку Домового, который ее быстро отдергивает и прячет)
МАМА: Ой. Мне показалось? Или я видела? Рука… (изображает высунувшуюся руку, отдергивает ее и зажмуривается) Ой. Не может быть. (трогает лоб) Ах, это все из-за переезда. Просто голова идет кругом. Пойду, выпью капельки… Пойду, выпью капельки… (уходит)
Домовой, бормоча: «Безобразие! Ишь, любопытные!» - быстро собирает вещи и укладывает их в сундук, и снова сам залезает туда и закрывает крышку. Входят Маринка с Иринкой, ведя за руку Митю. За ними идет Николенька.
МАРИНКА: Там! (девочки возбужденно указывают на сундук)
ИРИНКА: Там!
МАРИНКА: Там!
ИРИНКА: Там!
МИТЯ: Ну что: «Там! Там!» Заладили, как сороки! Что случилось-то, говорите!
МАРИНКА: Мы играли.
ИРИНКА: Потом – сундук.
МАРИНКА: Открылся и – хлоп!
ИРИНКА: Мы посмотрели, а там…
МАРИНКА: А там всякие платьишки, кофточки, ленточки, платочки…
МИТЯ: Ну!
ИРИНКА: Мы стали смотреть.
МАРИНКА: Там платьишко еще такое, красненькое с белой оборочкой, мне оно так идет! (хочет подойти и открыть сундук)
ИРИНКА: Стой!
МАРИНКА: (взвизгнула) А! Ты чего?
ИРИНКА: Ты что, забыла?
МАРИНКА: (пятясь) Ой, мамочки, а там…
ИРИНКА: (прижимаясь к Маринке) А там…
МАРИНКА: (прижимаясь друг к другу, ревут) А там…
МИТЯ: Ну что: «Там! Там!» Да перестаньте выть! Плаксы!
(Маринка и Иринка внезапно замолчали)
ИРИНКА: (резко выпалила) Там кто-то сидит!
(Митя и Николенька смеются)
МИТЯ: Да кто там может сидеть! Эх, вы, трусихи!
ИРИНКА: Мы не трусихи! А кто же тогда сундук закрыл? Мы не закрывали. И платья не убирали.
МАРИНКА: (всхлипывая) Мы испугались и убежали…
(Митя и Николенька перестают смеяться)
МИТЯ: Кто закрыл? А может, он сам закрылся? Может, вы когда побежали, случайно задели крышку, она и упала.
НИКОЛЕНЬКА: Да нет же. Помнишь, Митя, когда они из подъезда выбежали…
МИТЯ: Ну.
НИКОЛЕНЬКА: А минуты за две до этого в подъезд вошла ваша мама.
МИТЯ: Ну да, конечно! Мама! Конечно мама! Она и платья убрала, и сундук закрыла. Эх, вы, трусихи! (снова начинают смеяться) Там! Ха-ха! Там! Ха-ха-ха! Сидит! Ха-ха-ха-ха!
МАРИНКА, ИРИНКА: Мы не трусихи!!!
ИРИНКА: А там все равно кто-то сидит. Мы сами видели.
(уходят гордые и обиженные)
Митя и Николенька продолжают смеяться. Когда девочки уходят, Митя вдруг сразу перестает хохотать)
МИТЯ: Слушай, а давай их как-нибудь напугаем.
НИКОЛЕНЬКА: Как?
МИТЯ: Ну, я не знаю. Спрячемся куда-нибудь и напугаем.
НИКОЛЕНЬКА: Я не знаю… смотря куда спрячемся…
МИТЯ: (садится в кресло, размышляет, спрашивает для поддержания разговора) Кольк, а чего тебя зовут как-то по-дурацки: Николенька?
НИКОЛЕНЬКА: (смущаясь) Это меня прабабушка так называла. Она в молодости была домработницей у какой-то старенькой бывшей барыни, и эта барыня была, вроде как, француженка, и всех своих работников заставляла обращаться к ней по-французски. И друг к другу тоже. Вот моя прабабушка и к нам по привычке все по-французски обращалась. Меня называла Николя. Это так прадедушку звали – тоже Николаем. И у нее, кстати, тоже такой сундук был, и в нем на крышке наклеены фотографии. И прадедушкина – большая – в самой серединке. Она, бывало, откроет сундук…
МИТЯ: (вскочил, уцепившись за слово) Сундук?!
НИКОЛЕНЬКА: Ну, да, сундук. Откроет, позовет меня и скажет…
МИТЯ: Ты сказал «Сундук»!
НИКОЛЕНЬКА: Ну, да, сундук. И скажет: «Вот это, Николя, твой покойный прадедушка». И заплачет.
МИТЯ: Сундук! Ну конечно – сундук!
НИКОЛЕНЬКА: Да что ты все: сундук, сундук! Другие слова забыл, что ли?
МИТЯ: А вот что! Мы спрячемся в сундуке и напугаем их!
НИКОЛЕНЬКА: (робко) Как – в сундуке? Они же говорят – там кто-то сидит…
МИТЯ: Да ты что?! Струсил?! Э-эх…
НИКОЛЕНЬКА: Да я не струсил, просто… (Митя махнул рукой, снова плюхнулся в кресло и отвернулся) Ну, ладно, говори, что ты придумал.
МИТЯ: Ну, это совсем другое дело! Так вот. Ты залезаешь в сундук, зарываешься в платья и оставляешь место мне. Я кричу девчонкам в окно, что кое-что нашел. Потом сам прячусь в сундуке. Они приходят, мы выскакиваем и пугаем их. Смешно, правда.
НИКОЛЕНЬКА: Ага.
МИТЯ: Воображаю, сколько будет визга! Ну, давай!
Открывает сундук. Николенька робко залезает в него. Митя закрывает его одеждой и подбегает к окну.
МИТЯ: Маринка! Иринка! А я чего нашел! А не скажу! А идите сюда – сами увидите! Да увидите, увидите! Да честно, честно! (отскакивает от окна, в припрыжку несется к сундуку и залезает в него, закрывает крышку)
Свет приглушен. Сундук просвечивается насквозь и в теневом изображении видно три фигуры, заваленные одеждой. Слышны голоса.
МИТЯ: Ну, чего ты ворочаешься!
НИКОЛЕНЬКА: Я не ворочаюсь. Неудобно. И душно.
МИТЯ: Сейчас… Придут – и мы их…
НИКОЛЕНЬКА: (едва не взвизгнув) Ой!... Ну чего ты возишься? Ведь больно же – по руке…
МИТЯ: Да я не вожусь вовсе. И не трогаю я твою руку.
НИКОЛЕНЬКА: Да? А кто на моих пальцах стоит? Не ты?
МИТЯ: Не я. Ой-ой-ой! Ну, чего ты пинаешься? В бок-то…
НИКОЛЕНЬКА: Да я не двигаюсь!
МИТЯ: Да? А кто меня – в бок?
НИКОЛЕНЬКА: (робко) Не я…
МИТЯ: И по руке – не я…
НИКОЛЕНЬКА: А кто же? Слушай, это я тебя сейчас за руку взял?
МИТЯ: (испуганно) Нет, не меня…
НИКОЛЕНЬКА: (взвизгивает, выскакивая из сундука) Мамочки, там кто-то есть!
МИТЯ: (выскакивая с ошалевшим видом) Мамочки! Там кто-то сидит!
Вбегают Маринка и Иринка, видят выскакивающих мальчишек
МАРИНКА, ИРИНКА: Вы чего? Чего орете-то?!
МИТЯ, НИКОЛЕНЬКА: Ой-ой-ой! Мамочки! Там кто-то сидит! Ой, мамочки, помогите!
Убегают. За ними в испуге, визжа, убегают девочки.
ДОМОВОЙ: (вылезает из сундука, взъерошенный и помятый)Черти драповые! Мало того, что в квартире бардак навели, мало того, что все вещи в сундуке переворошили, так еще и бока мне, сорванцы, намяли. Я вот им покажу! Они у меня узнают – Домовым на шею садиться! (ворча, разбирает вещи в сундуке) Они у меня увидят «порядок»! Я им такой порядок устрою! Я вот бабушке на них нажалуюсь! Ишь, чего… (входит мама) Ой!... (Домовой прячется в сундук, быстро стаскивая за собой платья и захлопывая крышку)
МАМА: (вздрагивая) Ой! Мне послышалось, или действительно что-то упало? Вроде бы не послышалось. (оглядываясь) А вроде бы ничего не упало. Так. Шкаф стоит. Стол стоит. Кресла, стулья… (взгляд ее падает на тумбочку, на которой должен стоять телевизор) А!!! Телевизор!!! (хватается за голову, оглядывается, видит его на столе) Нет, телевизор тоже цел. А что же тогда? (смотрит на сундук) А может, это сундук? (начинает подкрадываться к сундуку. В этот момент в комнату заглядывают сестры, Митя и Николенька: они следят, как Мама подкрадывается к сундуку, и в тот момент, когда она хочет его открыть, в четыре голоса отчаянно кричат: «Не надо!» Мама испуганно отскакивает.
МАМА: Дети, да вы что?! Так ведь и с ума недолго свести.И почему не надо?
МАРИНКА: Там кто-то сидит!
МАМА: Вздор! Кто там может сидеть? В сундуке лежат старые бабушкины вещи. Я хотела их посмотреть.
МИТЯ: Мама, не надо! Не надо открывать сундук! Там, действительно, кто-то сидит!
МАМА: Митенька, уж от тебя-то я не ожидала! Ну кто там…
МИТЯ: Не знаю, но кто-то там сидит.
НИКОЛЕНЬКА: Щипается и по рукам ходит.
МАМА: Уж не думаете ли вы, что в сундуке может жить Домовой. Дети, это все сказки. Ну, я еще – не без труда, конечно – могу понять бабушку. Она всю жизнь прожила в деревне. Ее так родители воспитали. Она суеверная. Но вы-то! Вы-то! Вы же учитесь в школе! И вам давно уже должны были рассказать, что Домовых… (В этот момент крышка сундука приоткрывается и снова захлопывается. Мама падает в обморок возле сундука) … нет…
МАРИНКА, ИРИНКА: (бросаются к ней, голосят наперебой) Мамочка! Мама! Мамочка!
МИТЯ: Мама, ты чего?
НИКОЛЕНЬКА: Надо принести воды и на лицо побрызгать.
МИТЯ: Сейчас! (убегает и возвращается с банкой холодной воды, набирает в рот, но вместо мелких брызг выплевывает воду струей)
МАМА: (вскрикивая) Ах! Что? Где? Что это? Ах! Митя! Это ты? Разве так можно?! Что это?! Зачем ты облил меня водой?! Отвечай сейчас же, а то я рассержусь!
Митя онемел от испуга
НИКОЛЕНЬКА: Вы упали в обморок, и Мтя хотел Вас обрызгать и привести в чувство, но у него не совсем получилось…
МАРИНКА, ИРИНКА: (наперебой) Мама! Мамочка! С тобой все в порядке? Ты жива? Все хорошо?
МАМА: (окончательно придя в себя) В принципе – да. Если не считать испорченной прически и вымоченного платья. Как я теперь с грузчиками рассчитываться буду? Ведь у нас еще все вещи запакованы. Не могу же я показаться перед людьми такая мокрая, как кикимора.
ИРИНКА: (осторожно) Мама, а в сундуке много всяких вещей.
МАМА: Нет! Только не это!
ИРИНКА: Там красивые платья, мам. Мы с Маринкой видели, правда, Маринка.
МАМА: Нет! Никаких сундуков! С меня довольно!
ИРИНКА: Ну, хочешь, я достану.
МАМА: Нет! Еще мне не хватает ради какого-то платья рисковать жизнью собственного ребенка! (порывисто целует Иринку в лоб)
ИРИНКА: Ну, мам, ну я аккуратненько. Он даже не заметит. Я даже открывать почти не буду. Только в щелку руку просуну и вытащу чего-нибудь. Ты и переоденешься. А он не заметит…
МАМА: (настороженно) Кто – он?
ИРИНКА: Ну… он… который…
МАМА: Который?...
ИРИНКА: Ну, который…
Смотрят друг другу в глаза, потом, взвизгнув, отскакивают от сундука
МАМА: Нет, не надо. Я как-нибудь так. (поправляет мокрое платье, выходит; буквально тотчас же возвращается) А может быть, попросить грузчиков, чтобы они нам помогли его поймать?
МИТЯ: Как?
НИКОЛЕНЬКА: «Как? Как?» Окружить сундук и…
МИТЯ: Да, нет. Как попросить? Чего ты им скажешь? «Помогите нам его поймать?»
НИКОЛЕНЬКА: (нерешительно) Ну, да…
МИТЯ: Кого – его?
МАМА: Действительно, мы даже не знаем, кто там сидит. Если сидит.
ИРИНКА: Ну, а что же ты предлагаешь?
МИТЯ: Мы его сами выловим.
МАРИНКА: Как?
МИТЯ: А вот как: подкрадемся со всех сторон к сундуку, быстро откроем крышку и по команде все вместе набросимся и поймаем.
МАРИНКА: А если я боюсь…
ИРИНКА: А вдруг он кусается?
НИКОЛЕНЬКА: Он щипается. Меня ущипнул. И на руку наступил.
МИТЯ: Ну и что? А меня вообще в бок пнул. Так что же нам теперь вокруг сундука, как вокруг елки, ходить? Ведь он же стоит посреди комнаты. Не пройдешь – не проедешь. Его надо поймать!
МАМА: Митенька, надо быть очень осторожными. Может, подождем бабушку? Она уж как-нибудь с ним договорится…
МИТЯ: Нет. Мы поймаем его сами. Бабушка старенькая. Вдруг она тоже испугается. А у нас и лекарств-то нет почти. Так что лучше мы поймаем его сами. А чтобы он не укусил, нужно надеть варежки и что-нибудь с длинными рукавами.
Торопливо развязывают некоторые узлы и дрожащими руками надевают свитера и перчатки или варежки)
МИТЯ: Ну, теперь приготовились. Тихо. Окружай.
На цыпочках начинают приближаться к сундуку, окружая. В тот момент, когда они хотят открыть крышку, в комнату входит бабушка.
БАБУШКА: Жара на улице, а вы чего-то в свитера вырядились. Батюшки святы! Да вы никак и в варежках! Уж не заболели ли, родименькие?
МАМА: Мама, подождите минутку, мы совсем недолго. Это всего лишь меры предосторожности. Вдруг он кусается.
БАБУШКА: Да вы никак ловите кого-то? Небось, опять Митька щенка дворового притащил? Так вы бы его лучше пряником или сахарком подманивали.
МИТЯ: Нет, бабулечка, мы ловим не щенка, а…
ИРИНКА: Того, кто сидит в сундуке.
МАРИНКА: Кто-то в сундук забрался.
НИКОЛЕНЬКА: И щипается.
БАБУШКА: Ах вот оно дело-то в чем! Эх вы, мои недогадливые! Ведь говорила я вам – не троньте без меня сундук. А вы тут чего натворили? Да вы не лазали ль туда, часом?
МИТЯ: (потупясь) Мы хотели спрятаться и напугать Маринку и Иринку…
ИРИНКА: Ах так! Ну вот сам тогда и лови!
МАРИНКА: Да, сам лови!
МАМА: Дети, дети, не ссориться!
МИТЯ: Да ладно, я же шутя!
БАБУШКА: О-хо-хоюшки! Конечно, он рассердился! Мыслимо ли дело – домовому на шею сесть! Да разве же с ним так можно? С ним же ласково надо! Точно с младенчиком. Он тогда кроткий становится да добрый. Кто его любит, того и он любит. А вы – на шею. Разве можно?
МАМА: А что же теперь делать?
БАБУШКА: Ну, наперво в квартире прибрать: Домовые – они очень домовитые, беспорядка не любят и лентяев не уважают. Так что давайте-ка, миленькие, не сидеть, сложа руки, а вещи по местам ставить.
Все начинают расставлять и раскладывать вещи по своим местам. К счастью, крупные предметы – шкаф, диван, кресла – не слишком передвинуты с мест, куда их поставил Домовой.
БАБУШКА: (рассказывает) А стол они любят посерединке ставить – как в избе. Чтобы когда вечером семья за ужин сядет, можно было за людьми из-за печки наблюдать, али из сундука глядеть через щелочку. Уж больно они это занятие любят. Чтобы скатерочка беленькая, самовар на столе. Парок. И чайком пахнет. И бубликами. Али пирогами. Али хлебом домашним, свеженьким. А самовар-от лучше ставить с березовыми веточками, аль с липой. Малиновые тож хорошо. Очень он любит, когда дымок пахучий. А уж если к столу его пригласить, так он уж совсем разомлеет. Правда, все равно не покажется, но скрипнет где-нибудь, мол, приятно мне посидеть с вами, хозяева добрые. Так ему чашечку нальют да бублик на блюдечко положат, да поставят куда в укромный уголок. Он и рад-радешенек. Сидит, чаек похлебывает, беседы людские слушает. Ну, вот и прибрались. Самое время самовар поставить, да чай пить.
НИКОЛЕНЬКА: Мне бы домой пора…
МАМА: Николенька, а ты пойди, маме скажи, что ты у соседей своих чай пьешь. Мы ведь не далеко – этажом выше всего лишь. Никитины наша фамилия.
НИКОЛЕНЬКА: Хорошо.
БАБУШКА: А то и родителей своих позови. Небось, давно они чая из самовара не пили.
НИКОЛЕНЬКА: Да они, наверное, никогда не пили. Мы же все время в городе живем. Только они, наверное, не придут. Папа занят, а мама с утра куда-то уехала по делам, так или еще не вернулась, или тоже что-нибудь по дому делает.
БАБУШКА: Заняты – так заняты. А пригласить – пригласи. От души ведь.
НИКОЛЕНЬКА: Хорошо! (убегает)
БАБУШКА: Ну, ставьте чашки, а я пока самоваром займусь. (уходит в кухню)
МАМА: Ну, слава богу, все разрешилось. А молодцы мы с вами, да? Хоть и не полный порядок, а все-таки. Смотреть приятно! По квартире пройтись любо-дорого!
ИРИНКА: А здорово, что у нас есть домовой.
МАРИНКА: Да, у других нет, а у нас – есть!
МИТЯ: У других домовым просто жить негде. А у нас есть сунду. Бабушкин.
МАМА: А я-то все не могла понять, чего она с собой сундук из деревни повезла. Ничего больше не взяла, кроме сундука этого. А насчет платьиц все же надо будет поговорить. Такой винтаж!
МАРИНКА: Тебе тож понравились?
МАМА: Да, кое-что можно подобрать.
МАРИНКА: А мне…
МАМА: А ты еще мала, подрасти немного.
БАБУШКА: (входит с самоваром, из которого идет пар) Ну вот, мои золотые, самовар и готов! (напевает, приговаривает)
Батюшка-самовар,
Ароматный пар,
Да горячий чай –
Щедро нас угощай!
Чтобы вечер ладно шел,
К нам пожалуйте на стол,
Самовар-батюшка,
Чайная отрадушка!
(ставит самовар на стол)
МАРИНКА: Вот здорово! А мы теперь всегда из самовара чай пить будем?
БАБУШКА: Ну, всегда – не всегда,а по особым случаям что бы и самоварчик не поставить?
МИТЯ: (предлагает бабушке стул) Садись, бабуля.
БАБУШКА: Погоди, внучок, Николенька еще не пришел. Да и на столе еще не все. Я вот как от Митревны шла, бубликов связку купила. К чаю. Пирог бы испечь, да не успела уж – такой бедлам вы тут устроили.
(звонок, девочки идут открывать, возвращаются с Николенькой)
НИКОЛЕНЬКА: Мне разрешили у вас погостить, только не долго.
БАБУШКА: Долго – не долго, а вечер не часами отмеряют, а чашками чаю. Да бубликами румяными. А теперь уж и за стол сесть не грех.
Все весело садятся за стол, наливают чай. Бабушка достает из шкафа еще одну чашку и блюдце, наливает чаю, кладет на блюдце бублик, напевает-приговаривает
Батюшка-Домовой,
Вот дом наш новой.
Не побрезгуй, батюшка,
Нашим угощеньицем!
Скатерть бела
Нашего стола,
Самовар горячий
Ждет почтенья Вашего!
Пожалуйте, милости просим!
(крышка сундука открывается, Бабушка ставит чашку с блюдцем на край)
Звучит музыка. Все пьют чай, беседуют, смеются. Чашка периодически исчезает в сундуке и убывает бублик на блюдце. Свет выделяет акцентами то семью за чаепитием, то сундук (исчезающую и появляющуюся чашку). Часы бьют 9 раз.
НИКОЛЕНЬКА: Ой, простите, мне уже пора.
БАБУШКА: Что ж, пора – так пора. Чтоб родители не волновались.
МАМА: Заходи почаще, Николенька.
НИКОЛЕНЬКА: Обязательно! Каждый день буду! До свидания.
ВСЕ: До свиданья, Николенька. (девочки могут сказать «до свиданья, Коля», а Митя - «Пока, Кольк!»)
Николенька уходит
МАМА: Пожалуй, дети, вам тоже пора готовиться ко сну.
МАРИНКА, ИРИНКА: Ну, ма-а-а-а-ам…
БАБУШКА: Спасибо батюшке-самовару за чай, а доброй хозяйке за бублики. А если пришла пора спать, то с мамой спорить уже не надо. Собирайтесь-ка, детки. А завтра в других комнатах прибирать станем. Ну? Чем раньше уснете, тем скорей новый день начнется.
МАМА: Да не забудьте умыться!
Дети переодевают пижамы, Мама и Бабушка тем временем убирают со стола. Бабушка забирает чашку и пустое блюдце с края сундука, аккуратно закрывает крышку. Дети ложатся спать: Митя – на диван, девочки – на кровать с другой стороны комнаты. Бабушка включает ночник, гасит большой свет, достает вязанье, садится в кресло.
ИРИНКА: (поднимаясь на локте) Бабушка…
БАБУШКА: Спи, спи.
ИРИНКА: Ну, бабушка, расскажи сказку.
МАРИНКА: Да, расскажи.
БАБУШКА: Мало вам сегодня было сказок?
МИТЯ: Сказки лишними не бывают!
БАБУШКА: Ну, ладно. Какую же вам рассказать сказку?
ИРИНКА: Про Домового.
БАБУШКА: Про Домового? Ну что ж, слушайте.
Дети поднимаются в своих постелях на локтях или устраивают повыше подушку, чтоб лучше слышать и видеть Бабушку.
БАБУШКА: Так вот, миленькие мои. Когда я была совсем еще маленькой, такой, наверное, как Маринка с Иринкой, моя бабушка частенько усаживалась на этот вот сундук, зажигала свечку, разбирала нитки или вязала и рассказывала мне всякие сказки. Вот от нее-то я и узнала про нашего Домового. Было это давным-давно. Так давно, что, пожалуй, никто и не вспомнит, когда именно. Жил в одном богатом доме…
Во время рассказа начинает звучать музыка, и становится громче и громче, вытесняя все другие звуки. Бабушка рассказывает, дети слушают, не сводя с нее глаз. Из сундука вылезает Домовой, тихонько закрывает крышку и садится на нее, обхватив колени и подперев ладонью щеку. Вместе с детьми слушает сказку.
Музыка. Занавес.