Над Чеховской бухтой
Жёлтые плоды, шары маклюры
ветки гнут, над Чеховкой парят.
Над Гурзуфом – вздох колоратуры:
третье января и снегопад.
Два священных деревца ацтека
на отвесной выжили скале.
Кукулькан приподнимает веко:
в руку сон – про бунт на корабле...
Так и ты, к твердыне генуэзской,
к выступам-карнизам над волной
прилепясь, блестишь над бухтой-фреской
объектива цацкою цветной.
Окликая херувимов хоры,
снегопад над бухтой правит бал.
Золотых тутовников мажоры
светятся в снегу на склонах скал.
То ль плодов узорчатое тело –
амулет шагрени и парчи,
то ли теннисистка Габриэлла,
рассмеясь, рассыпала мячи…
Эмбрион сгущенья золотого,
сверху вниз вещественный посыл,
тишина живорожденья слова
в снежном ниспосланье вещих сил...
2009