Как лист увядший, падает на душу
прощальный взгляд на милые края.
Сегодня предан родиною я,
но горький стон не выпущу наружу.
Я пил и пел. Святой – кому я нужен?
Светла, как белый день, тоска моя.
Но тот источник, что питал меня,
горячим ветром зависти иссушен.
Страшнее нет урода, чем толпа:
она сильна, бездушна и глупа –
слепой циклоп, беснующийся голем.
Когда во славу подлости трубят,
то сумасшедшим чувствует себя
лишь тот, кто сам безумием не болен.