Та осень свела меня со многими.
Если бы мне дали задание облечь ее в символ,
Я назвала бы слово "дорога",
Не в смысле "путь", а в смысле "хождение".
А еще точнее - "я шла".
Но, все-таки, самое точное -
"Мы шли вдвоем и я читала ему отрывок из поэмы".
Там были еще, конечно же, троллейбусы,
Неухоженное кладбище в центре города,
Пивная, опять же, неподалеку от центра,
НапАдавшие под ноги желтеющие листья
И странное мое пристрастие к одной песне,
Где пелось про всадника и его коня.
Еще я помню, как при выходе из троллейбуса
Я обратила внимание на твою шею -
У тебя была такая свежая ребяческая шея,
В твои-то годы... Мне показалось: странно.
Потом было много нечеловеческих скорбей,
Потом было премного самой светлой радости.
А теперь, когда все перемешалось и уже осело,
Я лежу и вспоминаю твою бледнокожую шею
И тот сумасшедший давний год.
Всё к лучшему, что ни делает время.