(Сексуально-философская пьеска
для Новогоднего капустника в одном акте.)
Действующие лица:
- Борис Петрович - руководитель кружка йоги в городском Доме пионеров,
бывший руководитель авиамодельного кружка, перепрофилировавшийся в связи с закрытием оного.
- Василий Германович - сосед Бориса Петровича - тоже йог.
- Пионер Серёжа - активный йог, участник кружка.
- Лазарь Мойшевич - начинающий йог, прослушавший пока теоретическую часть и заплативший за неё, к слову, немалые деньги.
- Зульфия - уборщица, девушка с востока, всегда ходит в парандже.
- Йоган Валлу - гомосек, швед, работающий во Дворце пионеров по обмену.
Мизансцена: В кабинете на первом этаже с гордой позолоченной табличкой "НИРВАНА" - трое... Двое стоят на коврике на головах, Пионер Серёжа сидит в позе лотоса и глотает длинный кинжал. На рояле, стоящем в углу, лежит авоська с ананасами и шампанским. На отрывном календаре 31 декабря... Идет занятие кружка.
Борис Петрович:
- Сколько? Ты за отметками следишь?
Василий Германович:
- Сорок два сантиметра... Все путем... Ещё, малыш!
Борис Петрович:
- Ещё пятнадцать - и, наверно, хватит.
Пионер Серёжа:
- Угу! (От напряженья пот струями катит.)
Василий Германович:
- Где ананасы брал, Борис Петрович?
Борис Петрович:
Где брал - там нет уже. Полужидович,
Наш Лазарь, их по случаю достал.
А где он, кстати?
Лазарь Мойшевич:
(Вбегает, с пакетом в одной руке и ковриком
в другой, в кабинет и быстро раздевается.)
- Фу! Я не опоздал?
Мне там на входе новость нашептали,
Что тут у вас - как в Африке. Достали
Всем ананасов. Йога и вино...
Борис Петрович:
- Баста! Решено!
Пристраивайтесь, Лазарь Мойшевич, к Серёже,
И в позу "рака" становитесь тоже...
Василий Германович:
О позах, кстати: может, смысл имеет
Сменить и нашу? В голове темнеет,
И видятся какие-то глаза...
Борис Петрович:
- Об этом еще Ницше указал:
Сидишь коль, долго в бездну ты глядя,
То бездна тоже смотрит на тебя.
Василий Германович:
- А что, вы даже Ницше прочитали?
Борис Петрович:
- Заставила супруга!
Василий Германович:
- А, детали?
Борис Петрович:
- Макулатуры в доме - штук до ста,
И схема ей придумана проста:
За отпуск не прочтешь весь этот хлам,
Я, говорит, тебе тогда не дам.
Пришлось читать. Ведь хочет организм...
Василий Германович:
- А я б - не стал. Ведь есть же онанизм!
Борис Петрович:
- И долго бы на нем ты протянул?
Пионер Серёжа:
- Ой, кажется, он в селезёнку ткнул!
Лазарь Мойшевич:
(Пытается встать «раком», но все время падает.)
- Колени ломят! Их артроз добил!
Пионер Серёжа:
- Всё, я проглотил!
Что дальше делать?
Борис Петрович: (тихо)
- Вот, дебил!
(Серёже) - Всё! Теперь сиди!
Естественным путем он выйдет. Жди!
(Входит уборщица в парандже с ведром и шваброй.)
Зульфия:
- Опять вот эта мне хурда- мурда?
Салам алейкум, йоги-господа.
Борис Петрович:
- Здравствуй, Зульфия!
Василий Германович:
- Борис Петрович, что подумал я:
Когда мы наконец сдерём чадру
С уборщицы? И в холод, и в жару её таскает...
Я бы так не смог.
Борис Петрович:
- Да не. Пускай. Восток...
Пионер Серёжа:
- Мне еще долго так кинжала ждать?
Борис Петрович:
- Да, позы б нам, наверно, поменять....
Все в позу "раком" с Лазарем встаем!
И тихо все! Ведь йога любит "прану"! Ждем!
Василий Германович:
- Ты, тоже, Зульфия, не отставай,
К Серёже вон на корточки вставай.
(Зульфия, выругавшись, бросает швабру и
пристраивается рядом с пионером. Открывается
дверь, на пороге появляется гомосек Йоган, до этого
блуждающий по кабинетам в поисках места
проведения новогоднего корпоратива. Он видит перед
собой ананасы и шампанское на рояле и пятерых
человек, ждущих на корточках.)
Йоган Валлу:
- Так вот где все! А я устал искать.
Ну что же, господа! С чего б начинать?!
(Йоган Валлу съедает ананас. Открывает шампанское и с горла запивает. Пробка громко шмякается в потолок, разбивая люстру. Свет гаснет.)
Василий Германович:
- Вы слышали? Здесь где-то был хлопок?
Пионер Серёжа:
- Наверно, "прана"...
Зульфия:
- Оnangiz...
Борис Петрович:
- Кстати, точно в срок!
(Йоган Валлу расстёгивает в полумраке штаны...)
ЗАНАВЕС.