неожиданная простуда не даёт уснуть.
добрая половина моих друзей, которым я обещала встретиться, на меня обижена, а недобрая половина вообще не пишет.
я лежу и слушаю шум крови в ушах.
я механик с чуткими волосатыми ушами и грубонежными руками.
прохаживаюсь по подводной лодке себя и слушаю тихий шелест моторов и приборов.
я длиной четырнадцать метров, с потушенными огнями и убранным перископом лежу на самом дне ночи.
сквозь веки и кожу я слышу как город занимается своими делами.
деревья вырабатывают ночной ветер.
(забудьте сказки про разницу давлений. ветер вырабатывают деревья и ветряные мельницы в голландии).
фонари рождают запоздалых пьяниц.
пауколуна бегает по небу и улавливает души неспящих.
лежу, то ли сплю, то ли не сплю.
снится, что мы с лимоновым который эдичка пошли на болото охотиться на лосей.
никого так и подстрелили, устали как собаки и промокли.
за нами приехала карета скорой помощи. за рулём старушка величиной с обезьяну из буддийского храма, рядом плечистая медсестра.
у обеих в зубах папироски. всюду за ними остаётся серое кружево сигаретного пепла.
сели мы с лимоновым к ним в машину и поехали к демонической контрабасистке Чертовски коньяк пить.
я конечно в демоническую контрабасистку сразу влюбилась.
ещё бы!
в зубах у неё красный огонь, на руках чёрные перчатки с дырками для пальцев.
коньяк держит в контрабасе.
а лимонов отбил, старый чёрт.
я обиделась и пошла на лиговский машину ловить.
смотрю - подруливает тележка из супермаркета, за рулём обезьяностарушка.
на голове кожаное кепи. в зубах опять папироска.
подруливает и пронзительно гудит в клаксон.
я села в тележку и говорю: гони!
ну мы и погнали.
ну и всё.