давка в груди и некуда бежать
из комнаты, в которой вещи все обыденны.
каждый угол и кусок древесины в столе,
за которым сидел и знаешь, сколько метров до выхода
в грязный коридор, в котором протоптал сотни дней.
как регулировщик на дороге с сотней развилок,
стою и жду, пока проедет та машина,
на фоне которой все остальные велосипеды.
алкоголь не средство, это цель,
сизифов труд - напиваться, чтобы забыть,
забывать, чтобы напиваться, как кормящий отец в российской семье,
которого пускают домой с обещанием - больше не пить.
это не мое тело и не мой дом,
мои дети - производные от константы,
моя жена - социальный корм, или как я ее называю
обезболивающее для моих мамы и папы.
достиг уровня, при котором люди удивляются,
когда видят меня на улице трезвым и счастливым,
прочитал, что девушкам не нравится,
когда их парни показывают, что они ранимые.
мой вопль доходит до рта и превращается в выбросы пепла,
я - Этна, Везувий и Килиманджаро.
пытаюсь зацепить больше людей,
но начинаются лишь пожары.
я уставший охранник супермаркета,
чью дочь похитили несколько месяцев назад,
я - студент, которого подводят глаза,
я - врач, остающийся в больнице до поздна.
мой эгоцентризм это симптом моей болезни,
которая зовется ласково самолюбием.
я не видел мать и не видел отца,
когда был в их руках оружием.
я - македонская фаланга, навстречу которой
несется конницы рать.
мои копья, щиты, доспехи крепки,
но меня очень просто достать.
звук идет в мою голову и становится белым,
превращаясь в ряд одинаковых спектров,
я бы стал в сей же час и нужным, и смелым,
а вы этого не хотели бы?