Вот и март подоспел — пассажиром
опоздавшим запрыгнул в трамвай.
Словно не было горьких снежинок —
так февраль расколола трава,
и осколки пустились по свету —
то росой, то слезой на щеке.
Опадали непрошенным следом..
Март ладонью, едва лишь прогретой,
первый пульс пробуждал в лепестке.