Вставали над Обью седые дымки
И день занимался неведом.
Рубили мы баню у самой реки
С весёлым и пьяным соседом.
Пускай неказиста, тесна и черна,
Все брёвна – кривые берёзы,
Однако стоит и поныне она
И моет, и греет в морозы.
Ей гимны поют косяки журавлей
И машут дымами моторки,
И всем почему-то теплей и светлей,
Что баня стоит на пригорке.
Товарищ мой верный,
мой друг дорогой,
Лишь только сойдёмся при встрече:
«А помнишь, мы баню рубили с тобой? –
И схватим друг друга за плечи. –
Не зря мы горбили с темна до темна,
Сбивали-мозолили руки,
Великая радость нам нынче дана
За все наши крестные муки».