С крыши высотки он наблюдает как от людей убегают тени,
А те удивляются, что в зеркалах кончились отражения.
Когда у него был револьвер, он не принимал возражений,
Единственным верным было только его субъективное мнение.
Словно в сюжете психоделического фильма
Похоронный марш играл вместо гимна,
В главных ролях пластилиновые персонажи,
Он прыгнул с высотки, летит и ему не страшно.
Он кривляется в окна и дарит людям улыбки,
Вслед за ним из аквариума прыгают рыбки,
В ночном клубе под мелодию Бухенвальда
Оргия, немые поют, слепые играют в карты.
За барной стойкой генералы в мундирах с лампасами
Обсуждают как веселей поступить с боеприпасами.
Все смотрят репортаж про падающего в прямом эфире
И чем тот ближе к земле, тем улыбки расползаются шире.
Подлецы нарядились в смокинги,
Это как брейкданс в исполнении Хокинга.
Летящему с высотки все также не страшно,
Скоро его кровью будет асфальт разукрашен
Причудливыми формами и узорами,
Переливающимися под любопытными взорами.
Кому-то будет отвратно, кто-то увидит в этом искусство,
А прочие скажут, что не спорят о вкусах.
Правы будут и те и другие и прочие,
Только с действительностью ничего нет общего.
Он бы сказал: ничего не берите у тех, кто сильнее вас,
Даже, когда сами дадут помните, что это фарс.
Как спасателям, натянувшим батут, было все равно,
Скалились, озирались, чтобы затем отбежать в сторону
И задохнуться от смеха,
Ведь веселью чужая боль не помеха.
Зияющий мозг пульсирует в черепной коробке,
Весело даже тем, кто устал стоять в пробке.
Упавший встал, стряхнул пыль, собрал мозг и кости,
Все вокруг сдвинули брови от злости
И отвлеклись на другие события,
В ожидании новых страданий и кровопролития.
Упавший всем показал, что в расцвете эра когнитивного диссонанса:
Эра лжи, обмана, подлога, блефа, фарса.
Блефа и фарса.