Слепец. Мистическая элегия

 
МИСТИКА (ОТ ГРЕЧ. — «СКРЫТЫЙ», «ТАЙНЫЙ») — ВЕРА В СУЩЕСТВОВАНИЕ СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННЫХ СИЛ, С КОТОРЫМИ ТАИНСТВЕННЫМ ОБРАЗОМ СВЯЗАН И СПОСОБЕН ОБЩАТЬСЯ ЧЕЛОВЕК; ТАКЖЕ — САКРАЛЬНАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ ПРАКТИКА, ИМЕЮЩАЯ ЦЕЛЬЮ ПЕРЕЖИВАНИЕ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ЕДИНЕНИЯ С БОГОМ (ИЛИ БОГАМИ, ДУХАМИ, ДРУГИМИ НЕМАТЕРИАЛЬНЫМИ СУЩНОСТЯМИ).
ЭЛЕГИЯ  — ЛИРИЧЕСКИЙ ЖАНР, СОДЕРЖАЩИЙ В ПОЭТИЧЕСКОЙ ФОРМЕ ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ РЕЗУЛЬТАТ ФИЛОСОФСКОГО РАЗДУМЬЯ НАД СЛОЖНЫМИ ПРОБЛЕМАМИ ЖИЗНИ.

Оглавление

ПРОЛОГ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ
ЭПИЛОГ
POST SCRIPTUM


© ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПОСЛЕДНИЙ СКАЛЬД». ВСЕ ПРАВА ЗАЩИЩЕНЫ.
 


ЮРА ТЮР – последний скальд. Потомок и наследник традиций, сказаний древнескандинавских скальдов. В своих произведениях автор воспевает вечное чувство любви, живущее, в той или иной форме, в каждом человеке. Его произведения всегда наполнены мистицизмом, таинственным смыслом, Вождями, Героями и Богами. Только самые сильные человеческие эмоции ложатся в основу повествований автора, взывая к самым тайным и сокровенным уголкам человеческой души.

СЛЕПЕЦ – мистическая элегия, песнь самой души, звуки поиска истины и интимного прозрения. Поэтическое признание о самых сакральных темах человеческих взаимоотношений. Он и Она, в их первобытной, животной природе, слегка припудренной тленом цивилизованного общества и его стереотипов. Откровенно о самом сокровенном, о любви и страсти. Правда и доверие, как субстрат лжи и обмана. Погружение в собственный мир тайных грёз и фантазий, вот, что ждёт читателя на страницах этой книги.

 
КНИГА ПЕРВАЯ

ПРОЛОГ

Данное произведение основано на реальных событиях, все имена и названия организаций практически не изменены, любые совпадения могут быть не случайны.

ГЛАВА ПЕРВАЯ И ПОСЛЕДНЯЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Он был слеп. Нет, он не родился слепым. До семи лет он был такой же обыкновенный зрячий мальчик, как и большинство детей его возраста. Но этот, последний день, наполненный красками, он запомнил на всю жизнь.
В этом году он пошёл в первый класс, и это были его первые зимние каникулы. Но какая зима для ребёнка может быть без снежков и снежной крепости? Естественно эта удивительная игра присутствовала и в его жизни. Его маленькая собственная война, тактика и стратегия битвы. Он уже был и нападающим, и защитником этой маленькой крепости. И в этот день он разработал идеальную стратегию защиты. Их было трое мальчиков ровесников, защитников крепости, героев обороны, против пяти таких же мальчиков, нападавших.
Тактика была простая. Так что победа оборонявшихся ребят была практически обеспечена, не смотря на численное превосходство нападавших. Бой был жарким и один из снежков сбил с его головы шапку ушанку. Как только он повернулся, что бы поднять её, в этот же миг, он почувствовал сильный удар в затылок. Кто то из нападавших ребят, не найдя снега для очередного снежка, поднял кусок льда и со всей силой досады, от проигранного боя, швырнул его. Снаряд нашёл свою цель. Он, как подкошенный, упал лицом в снег, в глазах потемнело. Боли не было, но стоял гулкий звон в ушах. Как потом сказали врачи, это была контузия. Он с трудом поднялся на корточки и сел, опершись спиной на снежную стену. Звон постепенно стихал. В пылу сражения никто не заметил что произошло. Сквозь шум в ушах, он слышал как его товарищи по обороне с радостными криками «Победа!» и «Ура!!!» перепрыгнули через стену и забрасывали снежками уже сдавшегося и убегающего противника.
Посидев так ещё какое-то время, он открыл глаза, но ничего не произошло. Тьма не рассеивалась. Он закрыл глаза, зажмурил их, снова открыл и ничего, только темнота. Он открывал и закрывал глаза, но ничего не менялось. Он тёр их и тряс головой, но ничего. Тьма, тьма и темнота. Страха не было, была только мысль, что мама будет ругаться. «Шапка! Где шапка?! Надо найти шапку! Совсем новая шапка!» Он стал на ощупь искать её. Пока он так, на корячках, шарил по земле, вернулись радостные ребята, вспомнив, что в их компании кого-то явно не хватает. Слышно было как они приближаются обсуждая детали боя и кто, кому, как и куда зарядил снежком. Он слышал, как кто-то из ребят подошёл к нему и спросил:
— Ты чего? Ты чего ползаешь?
— Шапка. Где моя шапка? Не могу найти шапку!
— Да вот же она перед тобой, ты чего не видишь что ли?
— Где? Дай мне её!
— Вот! На! Держи!
Кто-то сунул ему в руки что-то мягкое. Он вцепился в это и прижал к груди, ощупывая это и пытаясь удостовериться, что это его шапка.
«Вроде она!», подумал он и на ощупь нацепил её на голову. По затылку текло что-то тёплое и липкое.
— Ты чего дурак что ли? — воскликнул тот, кто ему подал шапку и из чьих рук он её вырвал.
— Я не вижу, я ничего не вижу… — промямлил он в ответ.
— Что? Что значит «не вижу»? — спросил кто-то.
— Я не вижу! Я ничего не вижу!!!
Боль, досада, обида все нахлынуло разом. Комок подкатил к горлу. Губы начали трястись и он почувствовал, как что-то тёплое потекло по его щекам. Слезы. От этого стало ещё обиднее и он зарыдал навзрыд.
— Я ничего не вижу! Я совсем ничего не вижу!
Кричал он сквозь слёзы и сотрясавший, все его тело, плачь. Он хотел убежать и спрятаться, но не знал, куда и как? Кто-то обнял его за плечи:
— Успокойся. Ты чего? Как так? Ты что совсем ничего не видишь?
— Нееет!!!» он закрыл лицо руками и рыдал.
Чей-то голос посоветовал:
— Надо снегом протереть глаза!
И тут же, чьи-то руки оторвали его ладони от лица и он ощутил, как нечто ледяное, обжигающее и влажное положили в них. Эти странные ощущения несколько отвлекли его. Он поднёс ладони к своему лицу и стал растирать его, этой холодной и влажной субстанцией. Так он тёр, пока субстанция не превратилась в воду и не стала тёплой. Он открыл глаза. Но темнота не отступила. Все осталось по-прежнему и ничего не изменилось.
Но, в тоже время, холод и вода несколько успокоили его. Он уже не рыдал, а лишь всхлипывал, да слёзы тёплыми струйками текли по его щекам и подбородку. Они срывались с его подбородка каплями и исчезали в этой новой, странной и страшной темноте.
— Пойдём мы отведём тебя домой!
Чьи-то руки взяли его под локти с двух сторон и повели. Периодически его предупреждали о препятствиях.
— Осторожнее! Здесь скользко! Ступенька!
Дошли до его квартиры. Постучали. Открыла его мама. Она увидела его заплаканное лицо:
— Что случилось? Что произошло? — спросила она с явной тревогой в голосе.
— Он не видит. — сказал кто-то — Кажется он ослеп.
Так и началась его жизнь в темноте. Были материнские слёзы, крики, упрёки. Ни к чему не приведшие поиски виновных. Больницы, врачи, обследования. Попытки лечения и приспосабливания к новой жизни во тьме.
Закрытая черепно-мозговая травма затылочных долей мозга - сухой и страшный диагноз. Несмотря на все усилия врачей, зрение не вернулось, но, через некоторое время, появилось ощущение слабого освещения, как при рассвете, если светил яркий источник света в глаза. Да и шрам на затылке, как память о произошедшем.
После годичных безуспешных попыток вернуть зрение, мама его отдала в спецшколу. Мама не была ни педагогом, ни терпеливой женщиной, а была обыкновенной женщиной матерью одиночкой с двумя детьми. Его младшему брату всегда уделялось больше внимания. А после несчастного случая, её старший, слепой сын всегда и постоянно раздражал её, как будто это он был виноват в том, что с ним произошло, и сделал он это нарочно. Но его отдушиной была спецшкола, а именно школьная библиотека с книгами, написанными рельефно точечным шрифтом Брайля. Читая их, он погружался в мир классики, сказок, приключений и волшебства, наполненными его немногими детскими воспоминаниями и их туманными, и размытыми красками. Он научился слышать, слушать и прислушиваться к окружающему миру всем своим телом, сердцем и душой. И конечно, в отличие, от разочаровавшихся родственников и врачей надеялся, что когда-нибудь он сможет увидеть свет и прозреть.
В восемнадцать лет, он получил свою маленькую квартиру гостиничного типа, по программе помощи инвалидам и по блату в Собесе. Мама и брат были рады освободиться от, и так необременительного, бремени. Так как он научился с 12 лет быть вполне самостоятельным и самодостаточным. В 18 лет он закончил музыкальный спец колледж для слепых по классу духовых инструментов, но не получил работы по специальности, так как не было для него ни мест, ни блата.
Так и началась его самостоятельная жизнь. После неудачных попыток устроиться на хоть какую-нибудь работу, он погрузился в литературу, благо широкий выбор аудио книг, позволял получить доступ к любой теме. Его единственной связью с внешним миром, стал старенький компьютер, который он получил в 14 лет, в качестве приза, за победу на конкурсе «Юных дарований, среди детей с ограниченными возможностями». Радости его не было предела и, подтверждая гордое звание «юного дарования», он сроднился с компьютером и освоил технику, удачно, в данном контексте, названную «слепым набором текста». По сути, компьютер стал не только его самым близким другом, но и семьёй. Периодически прослушивая интернет публикации, однажды он наткнулся на объявление о работе сборщиком ручек, так он и стал профессиональным сборщиком ручек и затворником, чья жизнь подчинена определённому графику и маршруту, где все было ему знакомо. Дом с его обстановкой, двор с его звуками и запахами и, ближайший магазин, с его привычной обстановкой, расположением продуктов, знакомым и доброжелательным персоналом. Особенно, в магазине, его привечала одна женщина, от которой всё время пахло кошками, руки были мягкие и тёплые, а голос был спокойный и заботливый. Он понимал, что эта забота и помощь не входит в её обязанности, но мир не без добрых людей, и он всегда старался быть с ней вежливым и благодарным. Так и складывались их, ни к чему не обязывающие, отношения: он дарил ей шоколадки, а она помогала ему выбирать продукты. Надо сказать, что он очень неплохо научился готовить; по температуре, звуку и запаху определяя готовность того или иного блюда и представляя себе, в своём воображении, каким оно должно быть на вкус, и как оно должно выглядеть. Его любимыми и праздничными блюдами были, как он их называл «Курица по Французски» и «Мексиканский салат». Курочку он готовил так, что бы она просто таяла во рту, растворяясь и обволакивая вкусовые рецепторы всеми своими ароматами. Для этого блюда он выбирал, обычно при помощи своей помощницы-продавщицы только самую свежую куриную грудку. Контролируя её качество по запаху. Он знал, что у свежей курицы не должно присутствовать кислого, гнилостного запаха, а также сырости. Мясо должно приятно пахнуть и не вызывать никаких сомнений. Грудку, он уже дома, на привычной ему кухне, отбивал деревянным молотком, так, что бы её средняя толщина была не больше толщины его мизинца. Таким образом, мышечные волокна курочки разрушались, а её сок, при жарке, оставался внутри самой грудки. Она, ка бы, варилась в собственном соку. Затем он натирал, отбитую до нужной консистенции грудку, солью, перцем и разными приправами по вкусу и настроению. Чтобы закрепить результат, перед тем, как положить курочку на сковородку, обмакивал её, в предварительно, слегка взбитое яйцо, оставляя её в яйце минут на 5, что бы она слегка промариновалась. Что, в последствии, придавало её аппетитные формы, запах и как он предполагал цвет. Плита у него была электрическая, что позволяло, довольно точно, контролировать температуру по щелчкам ручки. На разогретую сковородку до высокой температуры он выкладывал уже заждавшуюся грудку, по характерному звуку шипения и запаху, определяя, что грудка и яйцо подпеклись с одной стороны, он переворачивал её, и поджаривал с другой. Затем снимал со сковородки и посыпал ещё горячую грудку, уже заранее натёртым сыром, полутвердых сортов, таких, как Голландский, так что бы сыр покрывал всю поверхность грудки. После этого он выкладывал грудку на противень и ставил в духовку, разогретую до 180 градусов на 10 минут. Выключал духовку, давал потомиться еще минут 5 и подавал на стол. Куриная грудка, приготовленная таким образом, неизменно доставляла массу удовольствия и море вкусовых эмоций. Она была сочной, сама таяла во рту, и обладала, естественно, низкой калорийность и высокой питательной ценностью. Мексиканский салат же делался довольно просто. Замороженный зеленый горошек, стручковая фасоль, кукуруза, болгарский перец, морковь, перец чили, добавлялись в предварительно слегка поджаренный длиннозёрный рис, солились, сдабривались специями по вкусу, обычно куркумой, для вкуса и как он предполагал цвета, томились до полной разморозки и легкой поджарки, затем заливались небольшим количеством воды и варились до готовности. Вкус и консистенция получались просто изумительными и идеально подходили к курочке как гарнир. А некоторая острота салата придавала пикантности. Салат он обычно подавал с листьями рукколы. Руккола, вообще удивительное растение, по сути, это родственник одуванчиков. В нем содержится много витамина С и йода. Руккола помогает активизировать иммунную систему, улучшает пищеварение и его ценят за бодрящий эффект. Он обладает остропряным ароматом и орехово-горчичным вкусом, идеально сочетающимся с мексиканским салатом. В блюдо, из-за горечи стебля, добавляют только листочки. По общепризнанным поверьям, Руккола природный афродизиак, а женщинам, по слухам, руккола помогает сохранять стройность.
Так что он периодически устраивал себе праздник живота и постоянно совершенствовал свою технику приготовления блюд, разбавляя серые будни яркими вкусовыми феериями. Его же обычная, повседневная жизнь не отличалась разнообразием, за исключением тех моментов, когда курьер от компании раз в месяц привозил коробки с частями ручек и забирал уже собранные. Деньги были небольшие, но эта работа придавала некоторый смысл его жизни. Но кроме неё, у него были, конечно, книги и его поэзия. Он писал стихи, конечно для себя и в стол. Он приспособился набирать свои стихи на компьютере, и, слушая, голос электронного диктора редактировать их. Затем он перезаписывал их своим голосом, придавая им эмоциональную окраску, глубину и свежесть. Так прошли десять лет его жизни, наполненные однообразием и серыми, сумрачными буднями в темноте, иногда разбавленными фантазиями и мечтами о любви и счастье. Хотя о какой любви могла идти речь? Ведь он даже не знал, как он выглядит. А его единственной связью с реальным, внешним миром, был тот самый курьер. Он знал его и изучил за десять лет. Этого грубоватого и неразговорчивого мужчину. Он узнавал его по шагам, по стуку в дверь, по запаху и по тем вибрациям, которое издавало его тело. Но однажды произошло нечто...
В назначенный день курьер не пришёл. Не пришёл он и на следующий день. Через три дня, после отсутствия курьера, он позвонил в контору. Сухой, ровный, бесцветный голос раздражённо объяснил ему, что курьер уволился, но в ближайшее время ему пришлют замену. Прошло ещё четыре дня ожидания. В эту ночь ему не снились, как обычно, воспоминания из детства или его последний зрячий день. Ему приснился туманный образ девушки необыкновенной красоты. Может быть из-за этого сна, в этот день, с самого утра, его преследовало непонятное чувство беспокойства и тревоги. И вот, прежде, чем он что-то услышал, он почувствовал приближение, приближение чего-то необычного и волнительного. Он интуитивно подошёл к входной двери его квартиры. А затем услышал звук шагов, всё приближающихся и приближающихся. Но это были необычные шаги. Они были лёгкими и быстрыми, в отличие от тяжёлой поступи предыдущего курьера. В его дверь так же легко, но настойчиво постучали. Он сразу открыл дверь. Как только дверь распахнулась, в его нос ударил запах, запах женщины. Нет, это был не только запах женских духов, это был запах молодого девичьего тела. С теми, присущими только ему, нотками молодости и свежести, наивности и непосредственности.
— Как быстро вы открыли дверь! Я думала, что вы будете дольше идти! Вы что стояли у двери? — сказал звонкий девичий голос, вместо приветствия.
— Так получилось… — ответил он, стараясь, чтобы голос не выдал волнения, охватившего его.
— Такое впечатление, что вы меня ждали? Я ваш новый курьер. Пришла забрать готовые ручки и принесла новые. Здравствуйте!
— И вам добрый день! Я так и понял. Но молодая девушка курьер?
— О, я сильная, вы не беспокойтесь! Я выросла в деревне и привыкла к тяжёлому труду! Можно войти? — спросила она с явно чувствовавшейся улыбкой.
— Да, да, конечно, проходите. Только у меня не прибрано. — ответил он смущённо
— Ничего, меня это не смущает. А у вас довольно уютно и чисто. В отличие от того, что я уже видела! — к её улыбке добавилось удивление.
— Спасибо. Я стараюсь следить за порядком, так удобнее ориентироваться. — ответил он сдержанно.
Было странно, они разговаривали спокойно, непринуждённо и по-свойски, как будто между ними не стоял барьер его дефекта, и они были добрыми друзьями, знавшими друг друга много лет.
«Наверное, она просто вежливая», подумал он.
Из динамиков компьютера раздавался его голос, читающий его стихи, тех, что он сейчас редактировал и записывал.

***
Я буду Мастером, а ты будь Маргаритой.
Пусть светит вечная и полная луна,
Пусть будет стол, зелёным бархатом укрытый.
На нем пусть ландыши и лампа у окна.

И будем мы помолвлены с тобою,
Случилось так, что Богу не нужны,
Великим князем, вечным сатаною.
Неважно, что ему останемся должны.

Пусть вырвут чувства нас из жизненной рутины!
На крыльях вознесут под голубой зенит!
Мы навсегда сольёмся воедино,
И нас уже ничто не разлучит.

И понесут года, как бешеные кони,
А мы не будем бег их замечать.
Ни что, ни год, ни век нас не догонит.
И даже смерть мы сможем обогнать.

Ведь нас несёт безумная стихия,
Из наших необузданных страстей.
А мы с тобой наездники лихие,
Что мчатся по истории своей.

Но если, вдруг, устанем мы от бега.
То тихо сядем рядом, у окна.
И взявшись за руки, мы будем ждать рассвета.
И с ночью этот мир покинем навсегда.

Пусть ожидают нас, там вечный мрак и холод.
Согреют чувства нас и осветят нам путь.
И с завистью посмотрит вслед нам Воланд.
И обретёт, тогда, он смысл слова «Грусть».

— Это ваш голос? — спросила она — Это вы читаете стихи, ну на компьютере?
— Да, я, а что?
— Нет, ничего, у вас очень красивый голос!
— Спасибо, неожиданно.
— А чьи это стихи, я не узнаю автора?
— А вы что увлекаетесь поэзией?
— Да, я сейчас учусь на литфаке, курьер – это подработка, и знакома со многими авторами, в том числе и современными, но этого автора я не узнаю! Кто это?
— Это мои. Мои стихи. — сказал он смущённо
— Да? Очень красивые стихи! Мне нравятся!
— Ну что вы? Вы мне льстите, но все равно спасибо.
— А вы издавались?
— Нет, что вы, это так для себя - в стол. Это моё хобби.
— А можно ещё послушать? Я не отвлекаю вас?
— Нет, нет! Конечно, пожалуйста, если нравятся! Тем более, вы первая кто их слышит.
— Ооо, это очень приятно!
— Присаживайтесь, где будет удобно, хотите я вам сделаю чаю?
— А я, пожалуй, не откажусь! Тем более, что вы у меня последний на сегодня и мне некуда спешить. Ручки сдавать только завтра. Но я не отнимаю у вас время?
— Нет, что вы! Вы наоборот обогащаете время и заполняете его. Чего-чего, а времени у меня предостаточно. Я сейчас сделаю чай, вам чёрный или зелёный? — спросил он с улыбкой.
— Зелёный, если можно?
— Да, конечно, я сейчас, только у меня чай в пакетиках?
— Ничего, это очень даже хорошо.
Пока он заваривал чай, из динамиков лился его голос:

***
В белёсой мгле и в отраженье света,
Я навсегда погружен в темноту.
Но волн вибрация и дуновенье ветра,
В мой мир теней, привносят красоту!
В ней красок нет и нет в ней цвета,
Но запах, вкус заполнят пустоту.
Нет места в ней для солнечного света,
Но солнце дарит мне уют и теплоту!

Он включил электрический чайник и, когда вода закипела, налил её в чашку стоящую на блюдце, положил пакетик чая и три кусочка сахара.
Он взял чашку на блюдце в одну руку и чайную ложку в другую.
Когда он зашёл в комнату, то по запаху и теплоте её тела, по звуку её дыхания, понял, где она находится. Она села на стул около его кровати.
«Как хорошо, что у меня есть привычка заправлять кровать, а то было бы совсем неудобно», с радостью подумал он.
Он подошёл к ней, и протянул ей чашку и ложку.
Она взяла чашку чая и ложку из его рук.
— Вот, я не знал, вы пьёте чай с сахаром или без?
— Оо, спасибо, я без сахара. А вы очень хорошо ориентируетесь в комнате!
Он аккуратно, но уверенно сделал несколько шагов и сел на кровать рядом с ней, на расстоянии вытянутой от неё руки.
— Ну, да, я уже привык, я давно живу здесь.
— Вы здесь один живете? Хотя я вижу по обстановке, что один.
— Да, вы совершенно правы, я привык все делать сам.
— И что? К вам никто не приходит?
— Но почему, очень редко заходит мама и ещё реже младший брат.
— А почему редко?
— Ну, так получилось, я привык быть один, так мне проще.
— И вам не скучно?
— Нет, я привык, хотя иногда бывает одиноко, но я привык и к этому.
— Понятно. Мне тоже иногда хочется побыть одной. Кстати, вы так уверенно подошли ко мне, а как вы узнали, где я?
— Я вас чувствую. Ваш запах, тепло вашего тела, и конечно звук вашего дыхания и биение сердца. И по всему этому, могу определить ваше положение в пространстве.
— Вот как? Даже биение сердца? И какое оно? — спросила она с удивлением и любопытством.
— Оно бьётся немного учащённо, но ровно.
— Хмм. Надо же, да, наверное…
Он почувствовал как её сердце стало биться чаще.
— Вы так смотрите на меня, прямо в глаза, такое впечатление, что вы меня видите?
— Нет, я, увы, не вижу вас, но я слышу ваш голос, чувствую волны тепла исходящие от вас и понимаю, где ваши глаза. Но могу только предполагать, смотрите ли вы на меня?
— Да, я смотрю — сказала она тихо.
Он явственно ощутил тепловую волну от того места где должно было находиться её лицо.
— Вы покраснели? Я вас смутил?
— Вы и это чувствуете?! — воскликнула она.
— Да, тепло, которое исходит от вас.
Наступила неловкая пауза. Они молчали. Но для него не было тишины. Он чувствовал её, каждый её вздох, он чувствовал, как поднимается и опускается её грудь. Как быстро стучит её сердце. Но к запаху её тела добавился ещё один тон. Едва уловимая нотка её возбуждения. И он чувствовал этот аромат. Он знал его, так как у него были женщины. Он периодически вызывал женщин, когда надо было удовлетворить мужскую потребность. Но то, как это было сейчас, это было необычно. И он всем своим существом прислушивался к музыке её тела.
Он почувствовал, как она справилась с охватившим её волнением.
— С вами хорошо, но работа есть работа. Где у вас коробки с ручками? — сказала она ровным голосом, стараясь не выдать своего волнения.
— Здесь! — он указал на место под столом — Но я вам помогу их отнести в машину! Мне не тяжело и будет даже приятно! И не спорьте! — добавил он твёрдым тоном, предупреждающим возражения.
— Хорошо. Но одну коробку возьмите вы, а другую тогда я! Это моя работа! — ответила она ему тем же его тоном, не терпящим возражений.
Так они взяли по коробке. Свою он взял подмышку, свободной рукой помогая ориентироваться себе в пространстве, держась за стену. Выйдя из подъезда, она взяла его своей свободной рукой его за руку и подвела его к машине стоящей у подъезда. Её ладонь была маленькой, нежной, тёплой, а кожа была гладкой и очень приятной на ощупь. Когда она открыла дверь багажника, он почувствовал запах свежей пластмассы, но этот запах не перебивался её вкус, которым пропиталась машина.
— Вот вам коробка с частями, а эту возьму я! — все тот же её тон, предупреждающий возражения.
Она подала ему коробку, закрыла багажник и снова взяла за руку. Хотя он и ожидал этого, но что-то внутри его всколыхнулось и приятное тепло разлилось по его телу. До двери его квартиры она уже не отпускала его руку. Приятные ощущения переполняли его. Тепло её руки было таким близким, знакомым и понятным ему. Он сам, нехотя, избегая возникшей неловкой паузы, отпустил её руку только тогда, когда они подошли к его двери. Он открыл дверь и они вошли.
— Куда поставить? — спросила она.
— Здесь прямо у двери, я потом разберусь.
— Хорошо.
Она поставила на пол коробку и быстро выпрямилась. Его обдало, практически окатило волной её запаха и тепла.
«Странно», подумал он, «не уж-то это она нарочно? Она понимает, что я чувствую это?»
Наступила опять неловкая пауза.
— У меня, послезавтра выходной, хотите, я приду к вам и приберусь? А то у вас пыльно? А вы мне поставите ещё что-нибудь послушать из вашего творчества. У вас очень красивые стихи. Если вам будет удобно? — робко спросила она.
Не смотря на неожиданность предложения, он хотел этого, он так долго ждал этого!
— Да, я только был бы рад и очень вам признателен, если уж вы предлагаете. — так же робко ответил он.
— Да, да конечно, я не отказываюсь от своих слов и, вообще, стараюсь держать своё слово. Послезавтра в два часа будет удобно?
— Да, вполне. Только у меня одно условие.
— Условие? Какое? — в её голосе зазвучали нотки удивления, любопытства и некоторого напряжения.
— Я приготовлю вам обед. Я очень неплохо готовлю. Не обещаю, что это будет очень красивое блюдо, но то, что оно будет вкусным, я могу вам гарантировать.
— Да? Даже так? Вы готовите? Хорошо договорились, я согласна на это условие! — сказала она с улыбкой и некоторым азартом в голосе.
— Ну, если мы договорились, тогда до после завтра. В два часа?
— Да, в два часа! Что ж, до свидания, очень приятно было с вами познакомиться! — сказала она все с той же улыбкой, но с некоторым смущением.
Он почувствовал движение и как тепло приближается к его груди, она протянулась руку для рукопожатия.
— Мне тоже очень приятно с вами познакомиться. — сказал он как можно вежливее.
Он взял, уже знакомую и такую родную, её руку в свою, наклонился и поцеловал её пальцы. В тот миг, когда он прикоснулся своими губами нежной, ароматной и сладкой кожи её пальчиков, что-то щёлкнуло в его мозгу, там, где-то в районе затылка, и тепло потоком разлилось от затылка и дальше по спине. Открыв глаза и посмотрев на неё он, вместо привычной белёсой мглы, увидел её смутные очертания, неясный, призрачный силуэт девушки с распущенными волосами. Тут он замер, поражённый увиденным. Она бережно отняла руку. Сказала быстро: «До свидания!» и выпорхнула за дверь, закрыв её за собой.
Он слышал, как удаляются её быстрые и лёгкие шаги, до тех пор, пока они не стихли. Но продолжал так стоять ещё некоторое время, смотря в сторону двери. Но кроме белёсой мглы ничего не было. «Наверное, показалось», подумал он. Он посмотрел по сторонам, поморгал, ничего, все та же белёсая мгла. «Точно показалось! Странно…»
Он наклонился, взял коробку, ещё хранившую её аромат, впрочем, её аромат был повсюду и держался ещё какое-то время. Но медленно и верно растворялся, в, привычных ему, запахах его дома.
Весь его, остаток дня, беспокойный и волнительный сон, а также, следующий день, были наполнены мыслями о ней:
«Кто она? Почему все так странно? И этот непринуждённый разговор, как будто они давно знали друг друга? И что будет дальше? Вопросы, вопросы, вопросы. Но ответа на них осталось ждать не долго. Скоро, скоро тот момент такой нежданной и долгожданной встречи. И возможно он получит ответы на все свои вопросы.»
Он решил основательно подготовиться к встрече. Тем более, что такое было в первый раз в его жизни и возможно не повторится. С самого утра он сходил в магазин и зашёл в отдел, в котором раньше не был. Он купил небольшие электрические свечи, подумав, что ей будет приятно, и она удивится. Зашёл в цветочный магазин и купил розу. «Ну, раз так», подумал он, «то почему бы и нет! Хуже точно не будет!»
Когда он пришёл домой, то принял душ и тщательно, на ощупь, побрился. Он приготовил, как он называл её, ту самую, «курицу по-французски» и лёгкий, но слегка острый «мексиканский салат», опять-таки, как он себе его представлял в соответствии с данной ситуацией. И конечно бокалы, но вместо вина, решил, что гранатовый сок будет здесь наиболее уместен, в том числе и по вкусовым качествам. Таким образом, все было готово за час до назначенной встречи. Курица томилась в духовке, при минимальной температуре, ожидая своего выхода. Он одел самые лучшие, по его мнению, рубашку и брюки. За десять минут до двух, он включил свечи, достал курицу и сервировал стол в комнате. Он точно был уверен, что она содержит слово и не опоздает.
Ровно в два часа он подошёл к двери и, как раз, в этот момент он услышал звук приближающихся, уже знакомых ему лёгких шагов и тот же лёгкий стук в дверь. Он сразу открыл её. И снова его овеяло её запахом.
— Вы опять меня поджидали? — вместо приветствия с улыбкой спросила она.
— В этот раз, точно, да! — с улыбкой ответил он.
— Что ж, здравствуйте! Пригласите меня?
— Да, конечно, прошу!
— Где у вас можно повесить пальто?
— Я помогу вам! — сказал он уверено.
— Что ж очень неожиданно.
Она повернулась к нему спиной.
Он помог снять ей пальто и привычным движением повесил его на вешалку. Пока он делал это, она разулась
— Прошу вас проходите! — он указал ей на комнату.
Она вошла. Несмотря на день, его шторы были занавешены, и в комнате царил полумрак. От того, как он предполагал, свечи должны выглядеть эффектней.
— Как красиво! — сказала она восхищённо
Он взял розу из заранее приготовленной вазы и протянул её ей.
— Это вам!
— Оооо, спасибо, совсем неожиданно! Очень красивая роза и самое главное она пахнет!
— А что в этом необычного? — удивлённо спросил он.
— Сейчас мало роз пахнут, в основном они все красивые но без запаха, а от этой розы такой удивительный аромат.
— Я выбирал её по запаху.
— Я так и поняла!
— Прошу вас, присаживайтесь. — он отодвинул стул, предлагая ей присесть
— Вы очень галантный!
— У меня редко бывают гости, тем более такие очаровательные, как вы!
— Спасибо… — и снова волна тепла от её лица.
— Прошу вас не смущайтесь. — сказал он как можно нежнее.
— От вас ничего не скроешь! Кстати, все очень красиво выглядит и очень вкусно пахнет. А что это?
— Это «курица по-французски» и «мексиканский салат», по крайней мере, я их так называю.
— А это, что вино? — спросила она с некоторым напряжением в голосе. — Я не пью!
— Нет, нет, что вы? Это гранатовый сок. — сказал он с улыбкой — Ни какого алкоголя. Только вам, к сожалению, придётся поухаживать самой за собой. Я боюсь быть неловким. Для меня эта обстановка непривычна.
— Ничего, все очень хорошо. Я девушка самостоятельная и сама справлюсь. Но это уже не обед, как вы говорили, это больше похоже на свидание! — сказала она, со все той же улыбкой.
— А вы против? — с беспокойством в голосе спросил он.
— Нет, нет, что вы! Мне все очень нравится! Пожалуй, я попробую, что вы приготовили, а то все очень аппетитно выглядит! А я кстати, голодна!
— Да, конечно, пожалуйста, только не судите строго мои кулинарные способности.
— Хорошо, я буду объективна!
Он услышал, как она налила сок сначала ему в бокал, а потом себе.
— Спасибо! — сказал он — Вы внимательны!
— Это вам спасибо, вы так старались! Ну что ж попробуем!
Он услышал, как она отрезала кусочек курицы и положила себе в рот.
— Это, это восхитительно! Я никогда раньше такого не пробовала! Курица потрясающе! Да у вас настоящий талант!
— Вы мне льстите…
— Нет, что вы, я честна с вами! И салат тоже изумителен! Как вам такое удалось?
— Ну, здесь все просто. Я представляю, какой должен быть вкус у блюда и готовлю его таким, ориентируясь по запаху и температуре.
— Это очень необычно!
— Я рад, что вам понравилось! Давайте выпьем за вас! — предложил он.
— Нет. Давайте выпьем за знакомство! — парировала она.
— Хорошо.
Они подняли бокалы и она чокнулась о его бокал.
— Может быть, перейдём на «ты», раз уж мы познакомились, — предложила она — а то я себя чувствую старой.
— Да, конечно, я не против! — ответил он. — Можно я задам тебе не скромный вопрос?
— Да, задавай!
— Почему ты здесь, сейчас со мной?
— Ха, вопрос действительно нескромный!
— Иии?
— Потому что ты мне понравился, ты умный, талантливый, интересный и необычный. Ну, в хорошем смысле этого слова. И у тебя пыльно! — засмеялась она.
Её сердце забилось чаще.
— И это всё?
— Нет, от тебя ничего не скроешь?
— Не знаю, но мне кажется, не только все выше сказанное?
— Ты симпатичный и даже можно сказать красивый…
— Я? Ты действительно так считаешь?
— Да, конечно, а зачем мне обманывать?
— Действительно не зачем… Но я не знаю, как я выгляжу?
— Поверь моему слову, ты очень симпатичный мужчина! — сказала она с небольшим придыханием, и он снова ощутил те самые нотки, аромата возбуждения.
Он почувствовал, как её сердце стало биться чаще и как тепло разливалось по её лицу.
Он протянул руку по столу в её сторону и их пальцы столкнулись на середине стола. Неожиданно для них обоих, их пальцы, как будто, обрели собственную жизнь и переплелись, закружились в страстном танце. Он понял, как и поняла она, они уже занимаются сексом, своими пальцами.
В этот момент, что-то опять щёлкнуло в его мозгу, в затылочной области, и волна тепла пробежала от затылка вниз по спине. И белёсая мгла отступила.
Он гораздо чётче, чем ранее, увидел её силуэт. Он увидел, именно увидел её очертания. Светлый и размытый овал лица, обрамленный распущенными волосами. Эти новые и непонятные ощущения заворожили, объяли и увлекли его. Все его естество сосредоточилось на них.
Не отпуская его руки и не прекращая этой удивительно странной, и столь же страстной игры их пальцев, другой рукой она отодвинула тарелку в сторону. Он чувствовал, ощущал и видел, как она наклонилась вперёд над столом к нему. Повинуясь неосознанному порыву и влечению, он сделал тоже самое. «Нет, это не показалось! Это не мираж! Это есть!», его мысли сплелись с его эмоциями в единый жаркий и вязкий комок.
Он был захвачен этими необычными и новыми ощущениями. Он был захвачен и заворожён ей, её теплом, её запахом, её желанием. Он чувствовал её и её желания. Желания её тела. Сладкий и приторный запах её вожделения, вожделения и влечения женщины. Так молча, прислушиваясь и чувствуя немые вибрации своих тел и эмоций, они тянулись друг к другу и, наконец, соприкоснулись губами, в самом страстном поцелуе в его жизни. Её губы были прохладными и влажными, сладкими и сочными, как самый спелый экзотический фрукт, созревший и жаждущий, что бы его вкусили. И он вкушал его, он наслаждался им и упивался им и его соками. Но не только её нежные и сладкие губы, отзывались на его поцелуи, их языки переплелись, они ласкали, тёрлись и обволакивали друг друга, как и их пальцы, будто в стремлении слиться и стать одним целым. Она посасывала и покусывала его язык, его губы и он отвечал ей взаимностью. Их пальцы в унисон с поцелуями то крепко сжимались, переплетаясь, то нежно тёрлись, то поглаживали, то еле соприкасались. И так снова, и снова. Они словно соревновались в искусстве наслаждения поцелуями и прикосновениями, стараясь получить и доставить друг другу как можно больше удовольствия. И они тонули в этих ощущениях, погружаясь в них все глубже и глубже, на бесконечную глубину их внезапной и взаимной страсти без стеснения и робкой неловкости. Отсутствие границ и рамок распаляло их все больше и больше. Их поцелуи и ласки становились все более и более страстными, их темп нарастал и накрывал лавиной. «Она очень открытая и опытная» промелькнуло молнией в его голове. А следом яркая вспышка как будто сверхновая вспыхнула в его мозгу. Все тело обдало жаром. На какой-то миг он потерялся во времени и пространстве. Дрожь прошла волной по всему его телу. Она это почувствовала и отстранилась, но не отпустила его руку.
— Что случилось? — в голосе явно читалось беспокойство
Он открыл глаза, и боль пронзила их. Непроизвольно он сжал её пальцы, но тут же, испугавшись, что причинил ей боль, отпустил их и закрыл руками свои глаза. Глаза заслезились. Но что-то явно было не так. Вернее наоборот. Он медленно отодвинул свои ладони от лица. Сквозь слёзы он начал смутно, а потом все чётче и чётче различать образы. И её лицо из смутной, неясной тени начало принимать формы, обретало цвет и чёткость Первое что он ясно увидел это её глаза. Большие, яркие, глубокие и бесконечно лазурные. «Вот оно какое море!» промелькнула мысль в его голове, прежде чем он осознал, что он теперь может видеть. И он видел! Он прозрел! Он видел её! Это было совершенно неожиданно для него! И эти необычные ощущения заполнили все пространство. Её расширенные и удивлённые глаза, её слегка приоткрытые алые губы, её вздымающаяся и опускающуюся грудь от частого и глубокого дыхания. Он видел её роскошные длинные волосы, ниспадающие на плечи и стекающие потоком к её груди. Её, в нелепом зелёном платье из грубой ткани, с неглубоким вырезом открывающим её белую, нежную и точёную шею. Он увидел озабоченность и беспокойство на её лице.
Глаза слезились:
— Я. Я вижу. Я вижу тебя! Я вижу! Я ясно вижу тебя! Я вижу твои лазурные глаза! Я вижу твоё лицо!
— Но как? Как?! — растеряно и нервно радостно, скорее больше чувствуя, чем понимая, что произошло, спрашивала она.
— Я не знаю! Но я вижу тебя!
В неосознанном желании прикоснуться к её лицу, приблизиться к ней, в попытке одновременно успокоить её, и поделиться этой неожиданной радостью и счастьем прозрения, он как то неловко и резко вскинул в её сторону руку и зацепил бокал с соком. Бокал опрокинулся и сок, бурным потоком, выплеснулся на стол, с плеском сорвался с него и пролился на её платье. Она не отстранилась и не вскочила, а продолжала смотреть на него, как будто не заметив, что произошло.
Он замер, как, впрочем, и она. Показалось, что на какое то мгновение замер весь мир.
— Я… Я… Я не хотел… Это… Это как-то случайно… — не зная, что сказать, выпалил он.
— Что? — как в прострации, не понимая спросила она.
— Бокал, сок, пролил. — то ли объясняя, то ли утверждая, сказал он.
— Сок? Она опустила взгляд на своё платье — А, блин! — вскочила она, осознав, что произошло.
— Надо срочно застирать! — по-деловому, со знанием дела констатировала она.
Она посмотрела на него.
— Ты видишь? — с недоверием в голосе спросила она.
— Да, вижу. Прости, я не специально, неловко получилось — со смущением сказал он.
Но смутил его не инцидент, а то что он видел. Он видел её в полный рост. Она была прекрасна. Грубая ткань, из которой было сшито платье, плотно и в то же время мешковато, облегало её тело и не могло скрыть её формы. Её высокую и полную грудь, её талию, её округлые бедра. Платье было чуть выше колен с рукавом три четверти, не смотря на архаичный крой, очень шло ей. «Её формы могут украсить любое, даже самое нелепое платье!» — нежно подумал он.
— Да я не об этом! — нахмурившись, воскликнула она — Ты видишь?!
— Да, да, вижу! — нелепо улыбнулся он, не зная как объяснить произошедшее, и наслаждаясь её видом.
— Но как, как такое может быть?! — сомнение звучало в её голосе.
— Я не знаю…
— Ладно, разберёмся! Проводи меня в ванную, мне нужна будет твоя помощь. Надо будет замочить в соде, а то потом не отстираешь, и пиши пропало! Да, а у тебя сода есть? — деловито и серьёзно спросила она.
— Да, должна быть в ванной, надо посмотреть. — сказал он с улыбкой, сделав акцент на слове «посмотреть».
Она по-простому и по-хозяйски направилась в ванную, он следом за ней.
Рядом с небольшим зеркалом в ванной, был настенный шкафчик.
Она уверенно, как будто прожила здесь, в этой квартире с ним много лет и ей было всё знакомо, открыла шкафчик.
— Ага, вот она, я так и знала, что она здесь! — сказала она, доставая соду, с таким азартом и радостью, как, наверное, сказал в своё время Христофор Колумб, впервые достигнув берегов Америки.
Она вставила пробку в раковину под зеркалом, открыла кран, насыпала пригоршню соды и стала плавными движениями руки разводить её в наливающейся воде. Все это время он стоял за её спиной и смотрел на её отражение в зеркале, и видел, что она смотрит на него своими красивыми и бездонными глазами. Лишь спустя какое-то время, он обратил внимание на своё отражение. Он впервые видел своё лицо. Обыкновенное, непримечательное, мужское лицо, немного восточного типа, спасибо его южным предкам, с правильными чертами, волевым подбородком и карими, почти чёрными, зрачками глаз.
«Что в этом лице симпатичного? Что ей в нём понравилось?» — подумал он с недоумением.
Но ему хотелось смотреть не на себя, а на неё, и тонуть в этих глубоких и бескрайних глазах, полных внимания, интереса и нежности.
Раковина наполнилась, она включила воду.
— Помоги мне расстегнуть замок. — спокойно, без неловкости и стеснения, словно они были муж и жена, и много лет прожили вместе, попросила она, и, лёгким движением, убрала свои длинные волосы со спины, открывая доступ не только к замку платья, но и к нежной шее.
Замок начинался от её лебединой шеи и заканчивался чуть ниже талии. Он осторожно, но уверенно потянул его вниз и расстегнул. Платье распахнулось, как бутон цветка, раскрывается на встречу солнцу, обнажив её спину, с гладкой и нежной кожей. Наблюдая эту великолепную картину, он не успел подумать ни о чем другом, он стоял заворожённый и совершенно очарованный её обнажённой спиной. Он поднял глаза и посмотрел на её отражение в зеркале. Она улыбалась, явно довольная произведённым эффектом. Но, как ни странно, его это не смутило, было явное ощущение, что так было всегда и они всегда были вместе, знали друг друга уже давно, и уже давно преодолели все стеснения. Повинуясь внутреннему желанию, он осторожно и нежно положил свои руки на её плечи и почувствовал, как она подалась в его сторону, слегка наклонив голову и подставляя свою шею для поцелуя. Он понял её без слов, да им и не нужны были слова, за них разговаривали их жаждущие и соскучившиеся друг по другу тела. Он наклонился и, слегка прикасаясь губами, поцеловал её в шею, за самым ушком. Тут же по её телу побежали мурашки, она приоткрыла рот и резко вздохнула. Он, тут же, всё понял, он чувствовал, он знал, чего она хочет, и как он должен целовать и ласкать её. Его поцелуи становились все более уверенные, смелые, сильные и страстные. Он целовал её шею за ушком, то нежно еле-еле касаясь, то ненасытно впиваясь, то покусывая, то кусая её, то щекоча языком, то облизывая её, то, слегка отстраняясь, обдавал её своим жарким дыханием. Так он играл с её шейкой и её ушком, изменяя не только силу прикосновений и поцелуев, но и их температуру, давая ей и её нежной коже ощутить всю гамму чувств, и весь спектр ощущений, доступных ей. Он пустил в ход всё, что ему было сейчас доступно. Его правая рука запуталась в её волосах, то нежно ласкаясь в них, то сильно сжимая, в унисон с тем, что делали его губы, язык, зубы и дыхание. Левая рука, в свободном плавании, блуждала по её талии и упругому животику. Её же левая рука, погрузившись в его волосы, направляла движения его поцелуев, а её правая рука, гладила его левую руку, и придавала смелости движениям его руки на её животе.
Ореол его поцелуев становился все шире и шире. И повинуясь движениям её руки и собственным желаниям, он целовал её плечо, отодвигая к его краю платье. Чувствуя это, она, ловко и плавно, повела плечами, высвободила свои руки и платье, соскользнуло под своим весом, и упало к её ногам. Она осталась совершенно обнажённой, на ней не было нижнего белья. Она повернулась к нему лицом, обняла его за голову, прижалась к нему и страстно поцеловала.
И они одновременно, как будто по чьей-то силе воли, бросились навстречу друг другу. Она подставляла ему свою шею, свои ушки, своё лицо и свои губы для его поцелуев и целовала его в ответ. И было такое ощущение, что они очень хорошо и долго знают друг друга и, что они старые и страстные любовники.
И тут, словно прорвало плотину, разделявшую их. И их бурные потоки неутолённой и нерастраченной любви понеслись навстречу друг другу, смешались в водовороте страсти. Она позволяла ему всё, а он позволял ей всё в ответ. Она резким движением рук, сорвала с него рубашку. Пуговицы, как отстрелянные гильзы, полетели в разные стороны. Следом за ними полетела и сама сорванная рубашка, проигравшая битву её нежным и страстным рукам. Не переставая целовать его, она ловко расстегнула пояс брюк и нетерпеливо запустила руку в его штаны. Её пальцы творили там, что то невообразимое, то сжимая, то поглаживая его, от наслаждения он откинул голову назад и застонал. Эрекция была такая сильная, что ему казалось, что его орудие любви, стало не просто твёрдым, а каменным. Словно ожидая этого момента, она опустилась на колени, расстегнула его брюки и стянула их. Влажное тепло её рта, губ и языка окутало его. Наслаждение вместе с её манипуляциями и поцелуями волнами накатывало на него, становясь с каждым разом, с каждым её движением и прикосновением, все сильнее и сильнее. Она двигалась и ласкала его всё быстрее и быстрее, при этом покусывая, посасывая и полизывая его. Её руки при этом то сдавливали его, то гладили, в так движения её рта, языка и губ. Она явно наслаждалась этой игрой и обретённой над ним властью. Находясь на краю экстаза, он не дал ей закончить начатое и, нежно, но настойчиво, поднял её с колен, впился в её губы. Сам же, целуя и лаская её, опустился на колено. Она оперлась своими упругими ягодицами о раковину, а ногу поставила на ванную, открывая ему доступ к вожделенному источнику сладострастия. И он не преминул этим воспользоваться. Закрыв глаза, он отдался на волю своих и её ощущений, языка их тел. Он целовал внутреннюю часть её бёдер, медленно, но уверенно приближаясь к цветку страсти и желания. Достигнув его, он, со всей своей чувственностью, стал целовать и ласкать её. Когда же её тело начало содрогаться в экстазе, а она начала ритмично и все нарастающее вскрикивать, он поднялся с колен и снова поцеловал её в губы, отдав на волю свои руки и наслаждаясь волей её рук. И их руки, как и их губы не знали границ, они были свободны в своём желании и выборе, без каких либо ограничений В этом страстном танце безудержной любви, они не заметили, как оказались на постели. В порыве, дикой и безудержной страсти, они ласкались, тёрлись, кусали и царапали друг друга. Неосознанно стараясь оставить, друг на друге, следы в память о сладкой боли.
Он смотрел на неё сверху. Он видел её! Он чувствовал её, он ощущал её всем своим телом, всей своей душой! Он ласкал её, губами, руками, языком. Он нежно и страстно покусывал её, начиная от шеи, там за ушками. Он чувствовал и видел, как её тело, и её душа откликаются и отзываются на его прикосновения и поцелуи. Как она вся покрывается мурашками. Как набухли и стали твёрдыми её соски. Он целовал их и её грудь, ласкал их губами, языком, зубами. То нежно, то еле прикасаясь, то посасывая, то страстно впиваясь в них. И он опускался все ниже и ниже, грудь, живот, и он всё целовал, каждый миллиметр её кожи, он гладил, лизал и покусывал. И руки его ласкали её. И руки её запутались в его волосах и призывно направляли его туда все ниже, туда между упругих девичьих бёдер! И он отдался на их волю и двигался все ниже вместе с ними. И, наконец, достиг её лона. Губы, язык и его зубы ласкали её клитор, налившийся и упругий, возбуждённый и сладкий. Он упивался её соком. А она обильно изливалась им, утоляя его и свою жажду. Он целовал и посасывал её бутон, покусывал и ласкал его языком. Он играл с ним, то убыстряя, то замедляя темп, и прислушивался к движениям её тела, и её дыхания. Его руки ласкали её грудь, то нежно прикасаясь, то сдавливая её. Волна прокатилась по её телу и отозвалась её стоном. Затем ещё волна, ещё волна, она изгибалась и стонала. То ли пытаясь вырваться, то ли удержать его там. Её руки по-прежнему не отпускали его голову. Но очередная волна экстаза отбросила их назад, она сжала простыни и закричала. Он крепко обхватил её талию, не давая ей вырваться. И вместе с его, все более нарастающими поцелуями и движениями его языка, она кричала всё сильнее и сильнее, покорно отзываясь на них. От её крика завибрировала и зазвенела в унисон с ней люстра, а вместе с ней и весь мир. И он был там, с ней он разделял её чувства и её оргазм. Он понял, почувствовал, что она хочет его, хочет, что бы он вошёл в неё. Она потянула его к себе, но он и так уже шёл ей навстречу. Он вошёл в неё. Сначала не глубоко, но потом с каждым толчком входил все глубже и глубже. Он чувствовал её не только там, не только её жар и влагу, он чувствовал её запах, звук и жар дыхания, вибрации её тела. Они двигались все быстрее и быстрее. Он то ли шептал, то ли кричал:
— Милая моя! Родная моя! Хорошая моя! Жена моя! Эсфирь моя!
И она вторила ему в ответ:
— Милый мой, родной мой! Единственный мой! Муж мой! Я вся твоя!
— А я весь твой! Весь без остатка! Ты моя жизнь! Ты мой свет! Ты моя душа! Ты моя религия!
Его и её бедра двигались в едином слаженном ритме. Он шептал ей на ушко:
— Прекрасная моя! Ты божественная! Ты удивительная! Ты другая! Ты моя!
— И она кричала ему ответ, охватывая его спину руками и впиваясь ногтями:
— Да! Да! Да! Я твоя! Я вся твоя! А ты мой!
— Я так долго ждал тебя!
— Я так долго ждала тебя!
По понятому только им, их взаимному желанию, он перевернул её на себя, и она оказалась сверху. Его руки лежали на её бёдрах, помогая их движению. Они ласкали её. Перетекали от бёдер к животу и клитору. Её грудь покачивалась в такт её движениям. А он в порыве страсти целовал и кусал её. Она снова закричала. И он почувствовал, как сокращается её влагалище, как оно обхватывает и сжимает его пенис. Он почувствовал, что она замирает в экстазе оргазма. Одна рука её впилась ногтями в его грудь, а другую она закусила. Замерев, вместе с ней, на мгновение, он перевернул её на спину, не давая волне оргазма отступить. Это было безумие, он чувствовал её и её ощущения. Внезапно он стал испытывать, то, что испытывала она. Он как бы провалился в неё. Он чувствовал и себя, и себя в ней, так как она чувствовала его.
Он чувствовал, и явно ощущал, свои прикосновения, будто он сам был ей. Он чувствовал, как от его движений, его присутствия, его в ней, её сердце бешено стучало, будто рвалось из груди. Ей стало больно дышать и стон, а затем крик вырвался толи из её, то ли из его груди. Внутри неё все горело, влагалище конвульсивно сокращалась, и с каждым его сокращением жар волнами распространялся по всему телу, достигая головы и мозга, вырывая её сознание из реальности, он явно чувствовал, как она перестаёт осознавать, где она находится, полностью отдавшись на волю эмоций, эйфории, экстаза и оргазма. Чувствуя её и понимая, что нужно делать, что бы усилить эти её ощущения, он все быстрее и быстрее двигал бёдрами и крепко держал её своими сильными руками, направляя свой орган именно так и туда куда нужно, что бы усилить волну оргазма. За первой, уже отхлынувшей волной, накатила вторая, ещё более сильная. Её тело напряглось и застыло в оцепенении, но внутри неё творилось, что то невообразимое. Влагалище и матка волнами сокращались, и с каждым разом, как в резонансе это сокращение усиливалось. Он замер вместе с ней, погрузившись в её ощущения. Но вот, с очередным сокращением, её тело отозвалось на него, кровь, нестерпимым жаром, прилила к её лицу и она забилась в конвульсиях экстаза. Вместе с конвульсиями, с каждым сокращением грудной клетки, вырывался крик. И он был всё сильнее и сильнее, всё громче и громче. Он чувствовал её, и они кричали вместе. Наконец сокращения и конвульсии достигли своего апогея! В этот момент стёрлись и исчезли, в эйфории и экстазе, пространство, время, окружающая действительность и весь мир. Ясный и плотный туман беспредельного счастья окутал их. И они слились и растворились в нём, став единым целым. В этот момент, не было ни его, ни её, а только их слившееся в одно наслаждение, сплав их тел и эмоций!
Но вот волны оргазма стали стихать, как море после бури. Несколько раз, судорожно дёрнувшись, на какое то мгновение она напряглась всем телом, словно прислушиваясь к удаляющемуся эху, и обессилено расслабилась. Это было иное измерение, иная реальность, это был космос! Он ещё некоторое время подождал, пока затухающие волны оргазма сойдут на нет, прислушиваясь к ним, как к удаляющемуся эху. Поняв, что она успокоилась и истощена, он вышел из неё, так и не кончив. Но это ему и не было нужно. Он испытал оргазм вместе ней, её оргазм. Они так и лежали на спине, тяжело дыша. «Да, женский оргазм, значительно сильнее, ярче и интереснее мужского», промелькнуло в его голове.
Спустя какое то время, казалось, прошла целая вечность, он спросил:
— Ты как? Всё хорошо?
— Да всё хорошо! Всё замечательно!
Она повернулась к нему лицом и посмотрела на него. Она хотела что-то сказать и уже приоткрыла рот, но передумала, положила голову на его грудь, обняла его и прошептала:
— Ты лучший!
Они были так потрясены произошедшим, что тема прозрения, даже не всплыла. Было ощущение, что так было всегда. И что они всегда были вместе. Не было никого ни до, ни после них. И никого не будет никогда! Они теперь неразлучны! Они одно целое! Они едины!
Он поглаживал её по спине, пока её дыхание не стало ровным, а его и её сердце не успокоились.
Сколько это продолжалось было трудно понять, они потеряли счёт времени. Так они лежали, обнявшись и наслаждаясь друг другом.
Но какая-то тревога засела в его груди.
— Милая моя, хорошая! Ты знаешь, сколько мне лет?
— Нет, мне все равно, лет тридцать?
— Нет, мне немного больше, мне тридцать семь. А тебе?
— Двадцать один.
— Тебя не смущает такая разница в возрасте?
— Меня? Нет! А тебя?
— Нет, что ты? Конечно, нет! Тем более, ты самая опытная женщина в моей жизни! Прими это как комплимент!
— Вот как? Неожиданно! Да, и ты видишь?! Ты обманывал меня?! — спросила она с улыбкой.
— Нет, нет, нет. Я был тридцать лет слепым. И есть все документы, подтверждающие это! — ответил он с напускным гневом.
— Тише, тише, тише. Я просто так спросила. Пошутила. — всё та же улыбка.
— Ну и шуточки у вас поручик! — ответил он ей улыбкой на её улыбку и крепко обнял. — Я не знаю, что произошло? Что-то щёлкнуло, как будто сняли блокаду! Но знаю точно, что это чудо произошло только благодаря тебе! Я тридцать лет жил в темноте и вот теперь я прозрел! Спасибо родная, что ты есть у меня!
— Спасибо, что ты есть у меня родной!
— Да и что же теперь делать? Открывается столько возможностей! И я думаю об этом чуде надо сообщить миру! Все должны знать, что есть надежда! И если верить в чудо, то оно обязательно произойдёт! Мы уникальны! Милая моя, мы как будто созданы друг для друга!
— Да, мой хороший, это так, мы созданы друг для друга! И наша встреча предопределена судьбой! Мы вместе изменим этот мир!
— Мы теперь всегда будем вместе, моя самая лучшая, жена моя?
— Да, да, конечно всегда, муж мой! Никому меня не отдавай!
— Я никому тебя не отдам!
И они так лежали, обнажёнными и открытыми всему миру с его безграничными возможностями. И, казалось, сама вселенная благоволит им и на их стороне. И они мечтали о будущем, о том, как они всё устроят в своей жизни и, как, всё будет здорово и замечательно. Какой прекрасной и яркой будет их жизнь! Какой удивительной будет их семья! Какой пример они подадут окружающим! Так они разговаривали, так они думали, так они чувствовали!
Они совершенно потерялись во времени и пространстве. Казалось, что они попали в сказку, в мир невозможных фантазий. Мир без границ, рамок и ограничений.
В реальность их вернул, телефонный звонок. Звонил её мобильный.
Она взяла телефон
— Это сестра.
— Сестра?
— Да мы живём вместе, я отвечу.
В этот миг у него возникло мимолётное и сильное желание вырвать телефон из её рук и разбить его вдребезги.
«К чему бы это?», подумал он.
Он услышал, как она говорит:
— Да… Я знаю сколько времени… Я уже взрослая… Успокойся… Выпей успокоительного… Скоро… Да я с ним… Нет, все хорошо… Успокойся… Не надо за меня переживать… Не надо меня забирать… Я сама приеду… Не знаю… Скоро… Я не знаю какой адрес…
Она повернулась и спросила:
— Сестра сильно переживает, хочет приехать за мной, я без машины, спрашивает твой адрес.
— Что ж, все как-то странно и нелепо, но если ей так хочется пусть приезжает. Будет повод познакомиться с твоей родней, ты же жена моя, а значит, это всё равно должно было бы когда-нибудь случиться. Пусть приезжает!
Она снова взяла телефон:
— Хорошо, приезжай… Когда приедешь? Я поняла.
Она завершила вызов.
— Это моя старшая сестра, она сильно переживает за меня. Приедет через 30 минут.
— Солнце моё. Какая то ерунда. Нелепица. Ведь ты уже взрослый и самостоятельный человек. Хотя, я понимаю, уехала к слепому и пропала. Понятно, что сестра волнуется и переживает. Она, наверное, любит тебя?
— Ну, да, я под её надзором.
— Надзором?
— Я потом расскажу.
— Да, конечно. А сейчас нужно мне сгонять в магазин купить, что-нибудь к чаю и попытаться объяснить твоей сестре, что произошло. Хотя мне и самому-то трудно себе объяснить!
И он быстро оделся и побежал в ближайший круглосуточный магазин. Он не бежал, он летел! Чувство радости и свободы охватило его. Мир был наполнен не только запахами, звуками, но и красками. Это было новые, удивительные и не передаваемые впечатления. Он мог видеть! Он прозрел! И она, она, ту, которую он знал всего пару дней, но казалось целую вечность, она спасла его! Вытянула, вырвала из мрака, из беспросветной тьмы! Это настоящее чудо!
Он вернулся домой как раз вовремя. За несколько минут до прихода сестры.
Он увидел, свою желанную, с веником в руках и в платье, с как не странно, еле заметным пятном от сока.
— Я тут немного прибралась у тебя. Знаешь, так странно, я как будто бы жила с тобой всю жизнь и знаю где, что лежит. Кроме того, как это не удивительно, пятна почти не видно.
— Я заметил. А знаешь тут всё, наверное, это потому, что мы мыслим и думаем одинаково. Но вот и твоя сестра.
Вошла её сестра. Глядя на неё совершенно нельзя было даже предположить, что они родственники, не то, что родные сёстры. Сестра была гораздо старше её, казалась его ровесником и была совершенно на неё не похожа.
Он поприветствовал её:
— День добрый, рад с вами познакомиться, пожалуйста проходите.
Он пригласил её в комнату, где она уже накрыла стол и приготовила чай.
«Как все удивительно и необычно!», подумал он.
— Значит вы тот самый слепой старик, которому моя сестра поехала помогать?
— Да, я тот самый. Но как вы видите, уже не слепой, да ещё и совсем не старик, не смотря ни на что, я слежу за собой.
— Я что-то не поняла, вы слепой или не слепой?
— Мне это очень трудно вам объяснить. Но я попытаюсь. Вот мои документы подтверждающие, что я был слепым до сегодняшнего дня. — он достал папку бумаг и передал их сестре — Как вы видите все документально подтверждено.
— Но вы видите? — спросила сестра с недоверием.
— Как я уже говорил, мне самому это трудно объяснить. И единственное, что приходит на ум — это чудо! Так что, попробую, объяснить, как было и все по порядку. Мы случайно познакомились с вашей сестрой. Но, не смотря на это, между нами возникла удивительная, волшебная и, я бы даже сказал, божественная связь. Мы как бы созданы друг для друга. Как бы это не странно звучало, но мы понимаем друг друга с полуслова. У нас общие интересы и общие взгляды. Мы как одно целое. И это повлияло, как я думаю, на то, что произошло. Все моё естество потянулось на встречу, к вашей сестре. И она потянулась на встречу ко мне. Так милая? — обратился он к ней
— Да, да, всё так! — ответила она ему.
— И от этого влечения к друг другу, от этих внезапно вспыхнувших чувств и произошло это чудо прозрения. Это по-настоящему необъяснимо и восхитительно!
Сестра пристально посмотрела на него, было явно, что она не понимает, о чем он говорит.
— Хорошо, допустим, что так. Вы были слепы и, вдруг, стали видеть. Возможно. Но сколько вам лет?
— Что? Какое это имеет значение? Тем более в тех документах, что я дал вам, написан мой возраст. Мне тридцать семь.
— Ага, значит сорок! А вы знаете, сколько лет моей сестре?
— Да, знаю. Двадцать один.
— Вас не смущает такая большая разница в возрасте? Вы ведь в два раза старше её?
— Причём тут разница в возрасте?! — возмутился он — Речь не о разнице в возрасте. Речь идёт о божественном вмешательстве. О научном прорыве, если хотите! Я был слеп тридцать лет, и прозрел только благодаря любви, благодаря нашим взаимным чувствам. Любовь исцеляет! Меня не могли вылечить, самые лучшие специалисты, а тут это удивительное чудо! И только благодаря любви! Это мировая сенсация глобального масштаба! Наша история даст надежду на исцеление сотням тысяч и миллионам людей, блуждающим впотьмах. Мы можем изменить мир, сделать его более полноценным и гармоничным. Вот, что важно! А возраст тут совсем не причём! Эта, наша история будет жить в веках, даже после нашей смерти! И учёные, и религиозные деятели будут изучать, и приводить её в пример силы взаимной любви, в пример надежды! В пример исцеляющей силы счастья! Это новый прорыв в медицине, науке, религии! Это пример, что для любви нет преград, границ и возможно всё, даже самое невозможное!
— Это всё, конечно хорошо, но в нашей семье есть традиция. Муж должен быть на два года младше жены. Так было с бабушкой, так было с мамой. Моя мама не примет того факта, что вы в два раза старше.
— Я ничего не понимаю! Какая такая традиция? И что это за странная традиция? Как можно чувства подгонять под возраст? Это просто нелепо! Вот вы замужем?
— Нет.
— А дети есть?
— Нет, конечно!
— А сколько вам лет?
— Тридцать один.
— И вы до сих пор ищите мужа на два года младше вас?
— Да, так решила мама.
— А как же вы? Как же ваши чувства?
— Родители важнее! Их слово закон!
— Но мы же живём в двадцать первом веке! А не во времена крепостного права! Наука достигла невообразимых высот, мы покоряем космос и глубины океана. Как такое может быть в современном мире? Да ещё и со взрослыми и самостоятельными людьми?! Вашему мужу же не с вашей мамой придётся жить?!
— Нет, но она все решает. И я скажу вам сразу, что она будет против. Но мы уже засиделись и нам пора. Собирайся сестра.
Он был в шоке и растерянности от всего выше услышанного. «Наверное, сестра просто сгущает тучи. Ведь такого не может быть в современном мире! И как можно противиться тому чуду прозрения, что произошло? Но она уже взрослая, самостоятельная и совершеннолетняя девушка. Слава богу, ей двадцать один год! Даже закон на нашей стороне!» Так думал он, провожая их туда, в ночь. Он хотел обнять и страстно поцеловать её на прощание, но она отстранилась.
— Не надо сестра смотрит.
Он поцеловал её в щёчку
— Не переживай, мы ещё будем смеяться над всей этой нелепой историей с твоей сестрой, рассказывая её нашим внукам!
— Да, да, конечно, так и будет.
— Когда мы увидимся родная?
— Послезавтра милый, послезавтра, обязательно увидимся!
— Как доедешь домой обязательно отпишись. А завтра, я пожелаю тебе доброго утра, благо я теперь вижу и умею пользоваться соцсетью, хорошо, родная?
— Хорошо, милый мой, обязательно!
Они уехали. А он остался наедине со своими мыслями и переживаниями. «Что все это было? И что будет? Но все будет хорошо, и мы со всем справимся, и все преодолеем вместе!» Ведь он теперь зряч и безумно влюблён и нет для него никаких преград! И он чувствовал в себе силу противостоять всему миру и изменить весь мир, но только вместе с ней!
Через полчаса он получил смс: «Милый мой, родной, я дома! Сладких снов) Уже скучаю!!!»
Он ответил ей: «Родная моя, жена моя, хорошо! И тебе самых удивительных и прекрасных снов! Я безумно, безумно скучаю по тебе!»
Он ещё некоторое время не мог заснуть, мысли бурлили и кипели в его голове. В конечном итоге он выдохся и заснул, сном без сновидений.
Как только он встал, то сразу написал ей в соцсети:

ОН 08:02
Привет) Привет) Это моё первое сообщение тебе, милая.
Что называется, спасибо тебе огромное, ещё раз. Тут такое дело, что не могу не поделиться с тобой. Собственно на меня накатило, после нашего разговора и я написал от себя, назвал «Твой голос»:

***
Ты вырвала меня из мрака тишины,
Из этих цепких, но чужих объятий.
Твой голос на другом конце волны-
Он для меня, так близок, так понятен.
Я в нем тону, я им ласкаюсь,
Я греюсь в нем, в его лучах.
Я им своей души касаюсь
И заставляю зазвучать.
Она поёт, кричит, вопит и стонет,
Она звенит, трещит, горит!
Ты Дар Богов, что демонов прогонит,
Меня из праха мысли возродит!

И вот ещё, назвал «Едины»:

***
Я люблю тебя беспечно,
Без утайки и прикрас!
Вышиваю безупречно,
Твой простой иконостас.

Вот сюда пошла иголка
И стежок обратный мой…
От того не будет толку,
Что не очень я портной.

Лучше я тебя срисую,
С облаков или снегов!
Смотришь ты, а я малюю…
Вот ведь, тоже не Перов.

Что же мне с тобою делать?
Как тебя запечатлеть?
Может мне тебя расплавить?
Вплавить сквозь грудную клеть?

Выжечь в сердце образ милый,
Аж до самых, до седин!
Запаять все то, что было,
Было двое, стал один!

Прикрепляю аудио, по твоему совету, это от меня тебе.

 
ОНА 08:43
Честно, я от сильного впечатления… прослезилась. Стихи прекрасны! Я же сказала, что обязательно ты что-нибудь да напишешь. Стихи впечатляют очень сильно. Мне было очень приятно вновь услышать поэзию в твоём исполнении.
Поражает подборка слов… я так не умею писать, видимо словарного запаса маловато

ОН 08:47
На моем осоловелом лице, умилительная улыбка. Как я говорил «ТЫ ВОСХИТИТЕЛЬНА!!!!!!!!!!!!!!!!» Спасибоооооо тебеее!!!!!!!

ОНА 08:53
Я благодарна судьбе, что встретила тебя

ОН 08.55
А я то как благодарен!

ОНА 08:59
Словами не выразить всего, что я чувствую

ОН 09:01
Я пытаюсь))) Но кроме «Вауу!», «Ааааааа!» и» Ух ты, ну надо же!», ничего в голову не приходит)))))
И ещё куча всяких восклицаний, которым даже названия нет!!!!!)))

ОНА 09:03
да, ты совершенно прав. Кроме, междометий в голову ничего не идёт

ОН 09:06
Я тебя…!!!!!. Ты моя…!!!! Ты все!!!!!!! Ты мир!!! Ты дом!!! Ты воздух!!! Ты, ты, ты, ты…!!!! Ты — Я!!!!!!!!!!

ОНА 09:07
Спасибо тебе за это счастье!

ОН 09:11
***
Я хочу дышать тобой!
Я хочу тобою упиваться!
Ты наркотик мой, ты мой запой!
Я с тобой в тебе хочу остаться!!!!!

Тебе спасибооо!!!!!!
Все мелко все не то в голове одни неописуемые эмоции!!!!!
Прежде всего, конечно, отличного тебе, мой ласковый и нежный свет, дня и настроения! И как будет время, возможность, желание, прикрепляю аудио письмо от меня. Прошу не суди строго, своего безумца, да ещё, к тому же, пьяного, в хмельном угаре от любви к тебе, моя ласковая) Целую нежно и страстно тебя всю, всю, всю))))

ОНА 09:17
Спасибо большое за твои самые тёплые и желанные слова! Я же желаю, чтобы твой день начинался с лёгкой неги и сладкого предвкушения прекрасного дня. Хорошего настроения и самочувствия, шикарных идей и планов. Пусть получится все задуманное и решатся важные дела. Улыбнись, впереди замечательный день! Я обязательно послушаю то, что ты прикрепил мне.

ОН 09:19
Спасибо, моя родная!) Мне это очень, очень нужно, и важно!!)) Но больше всего мне нужна ты!!!))

ОНА 19:45
Я прослушала твоё очень красивое, нежное, даже можно сокровенное письмо, наполненное безграничными чувствами. Я решила его послушать, когда шла домой. я была очень рада вновь услышать, уже родной для меня, твой голос. Это была словно музыка для моей души. Я слушала его с улыбкой на губах… да, по-другому просто не могло быть. Это письмо мне напомнило одно из писем Сергея Эфрона к Марине Цветаевой, такое же нежное и совершенно сокровенное. От начала до конца твои мысли будоражили меня. Они великолепны, я полюбила то, как ты размышляешь… Мне кажется, это самая прекрасная вещь — слушать твой голос, который буквально ласкает меня, обнажает мою душу. Честно, было так странно… но когда я слушала, я ощущала твои вчерашние прикосновения руками, я вдыхала воздух, но то был твой запах… О Боже, это так прекрасно… а стихотворение, оно прекрасней всех тех, что я читала когда либо… Твоя просьба о названии… я подумаю над этим обязательно, мне нужно ещё много раз переслушать его… Ведь это ответственное дело.
Я думала о тебе весь день… это чистой воды правда… Я очень сильно скучаю

ОН 19:57
Моя родная, моя хорошая, нежный цветок моего сердца! Я очень рад, что тебе понравилось письмо, несмотря на то, что когда писал его, то был не в себе. Но это моё сладостное безумие и я, искренне рад, что ты приняла его! Я читаю твоё сообщение, и (могу же я быть с тобой искренним и откровенным?), возбуждаюсь. Возбуждаюсь от твоих слов, от твоих мыслей, от тебя!!!!!!!! Ух ты!!!! Сказал таки)). Это так здорово, это КОСМОС!!! ТЫ МОЯ ВСЕЛЕННАЯ!!!
Благодаря тебе, мой сладкий бездонный омут страсти и спокойствия, мой мир теперь наполнен яркими красками и наплывом творческого подъёма!!!! ТЫ МОЯ МУЗА, МОЙ АНГЕЛ ХРАНИТЕЛЬ, ТЫ МОЯ БОГИНЯ!!!! Я ТВОЙ!!! Я ХОЧУ БЫТЬ ТВОИМ!!! Я ХОЧУ ПРИНАДЛЕЖАТЬ ТЕБЕ!!!!! ВОЗЬМИ МЕНЯ!!!!
P.S: я рад, что моё семейное положение, наконец-то, изменилось, мой сладкий ангел))) Сказать, что я скучаю по тебе, не сказать ничего
Снова и снова перечитываю твоё сообщение))

ОНА 20:11
Возбуждение… не ты один подвластен этому чувству… Это взаимно! Это чувство не такое, которое мне испытывать… это совсем иное… Оно имеет оттенки, то есть это не только страсть… это нежность, блаженство, вожделение, восторг, оттенок эйфории… в моей голове происходит взрыв эмоций… Ты вошёл в мою душу и поселился в моем сердце…
На расстоянии я определённо лучше выражаю свои эмоции… наверно, просто рядом с тобой я теряю разум и перестаю мыслить

ОН 20:23
Что ты милая? Когда ты рядом, ты, твоё тело, так явственно выражает свои мысли, что не остаётся никакой двусмысленности, недосказанности, никаких сомнений. И это прекрасно!!!! И твоё, моё возбуждение не только физическое это возбуждение самой нашей сути, всего самого естества, подарено нам природой и Божественным началом!
Когда ты меня целуешь, я чувствую, как ты целуешь меня своим сердцем. Я ощущаю соитие наших душ…
Для меня нет большего экстаза, чем лобзать тебя, ласкать тебя, чувствовать тепло твоих нежных и влажных губ на своей шее. Чувствовать жар твоей страстной и темпераментной души!!!
Но, я думаю, ты понимаешь меня))
Мои пальцы бегут по строчкам, но каждое прикосновение к клавиатуре — это прикосновение к тебе…

ОНА 20:41
Господи! Ты прекрасен, ты великолепен Ты настоящее сокровище! Почему-то мне хочется кричать… чтобы все услышали, чтобы все знали о моих чувствах… такое со мной впервые. Как ты не скажешь, это космос!
Я понимаю тебе с полуслова

ОН 20:59
Ты мой свет, моё дыхание, моё самосознание!!!! Каждый мой вдох наполнен тобой, твоим ароматом, твоим теплом!!!
Каждое твоё слово, каждая твоя мысль — целительный бальзам на мою израненную, беспокойную и метущуюся душу. Ты моя Авиценна!!! Я хочу принадлежать только тебе, жить для тебя!!!
Солнце моё, написал странное стихотворение, навеянное воспоминаниями от тебе. Не знаю на сколько получилось, отдаю его на твой суд, назвал «ОНА и ОН»:

***
Тихо. Тихо. Тихо, тихо.
Тихо. ТИхо. ТИХо. ТИХО.
ТИХО! ТИХО!! ТИХО!!! ТИХО!!!!
ТИХО, ТИХО ТИХО ТИХО!!!!
ТИХХО, ТИХХОО ТИХА ТИХААААА!!!!
тихо… тихо… тихо… тихо……………

ОНА 21:05
В твоём стихотворение есть эротический смысл? Или мне кажется?

ОН 21:07
Нет, не кажется))) Я то же сентиментальный, как оказалось… Так волновался, когда слушал твой голос, твоё стихотворение, что… Да, да, да, да, я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МОЯ ДУША, МАЯ ПОЭТЕССА!!!!!!!!! И эти паузы, как в них много всего уместилось!!!
Милая моя, желанная моя, родная моя, любимая моя. Никогда не думал и даже не представлял, что столь короткое расставание с тобой, будет для меня столь мучительно. Меня преследует ощущение твоего присутствия и какой-то недосказанности моей жизни. Словно бы я потерял смысл всего того, чем была наполненная моя жизнь до тебя. Хотя, меня до тебя и не было. Каждый мой день был посвящён и прожит в предвкушении, в ожидании встречи с тобой. И вот, эта встреча состоялась. И я не могу тобой надышаться! Меня преследует странное ощущение того, что если я тебя выпущу из своего поля зрения, что если выпущу, даже по чистой случайности, твою руку из своей, то, не дай Бог, ты исчезнешь. Я не из робкого десятка и ты это знаешь. Но эта призрачная мысль пугает меня. Лишь только осознание и понимание того, что наши чувства взаимны, не позволяет моему сознанию сорваться в бездонную и безумную пропасть паранойи и паники, когда тебя нет рядом. Ты все смеялась на до мной, когда я периодически трогали тебя, что бы выразить странным образом, свои чувства к тебе и запечатлеть своё присутствие поцелуем или прикосновением к тебе. На самом деле я так проверял, твою реальность, того, что ты рядом и, что ты существуешь. Настолько ты прекрасна и удивительна, что я до сих пор, не свыкнулся с мыслью, что это происходит со мной. И не просто происходит, а является частью меня и моей жизни. Сказать, что я скучаю, ничего не сказать! Я вою от тоски! Я задыхаюсь от нехватки тебя!
Мои пальцы жаждут прикасаться к тебе и ласкать тебя, моя шея вожделеет твоих нежных, влажных губ и твоего горячего дыхания! Мои глаза, хотят утонуть в твоих глазах, а моя душа хочет слиться с твоей! Я хочу сплавиться с тобой в единый, монолитный, в неделимый ком из страсти, любви, нежности, искренности, ласк и нереальности! Ты моё всё! Нет мира, нет дома, нет ничего, если нет рядом тебя! Я доверил, я отдал тебе на хранение, в вечное пользование своё сердце! И я уверен, я знаю, где бы ты не была, где бы я не был, где бы мы не были, мы всегда будем вместе, мы всегда будем рядом, я всегда буду с тобой!
Любимая моя, вот несколько моих эмоций, прошу, не суди строго:

***
От седины до нервных окончаний,
Меня собою наполняешь ты.
И нежных губ твоих признаний,
Наполнены все помыслы мои.
И даже если нам грозит разлука,
Ты вся со мной, а я весь твой,
Останусь я с тобой на мочке уха,
На языке останусь я с тобой.
Мы пропитались запахами кухни,
Наших страстей и наших потных тел.
И пусть весь мир провалится и рухнет —
Лишь рядом ты! Всего чего хотел,
Чего желал, о чем мечты мои!
Ты памятью на пальцах и ладонях,
Впиталась в них, пронизывая сны,
Что было раньше с нами я не помню,
Я все забыл, что было до тебя!
Всего меня заполнила собою!
Я только ты, а ты, по сути, я!
Наш новый мир, наполненный любовью!

Мне так хочется много сказать тебе словами, но ещё больше хочется говорить с тобой поцелуями.
Твой, немного странный, но твой и только твой!
P.S. Моя любимая и пусть этот день, как и все дни твоей жизни, будет самым замечательным и пусть все они, сколько бы их ни было, будут наполнены моей любовью!

ОНА 21:31
Я тоже скучаю по тебе. Твоего присутствия мне не хватает.
Когда я оставалась наедине с собой, я думала о тебе
Это мне предавало сил, это согревало мне мою тленную душу

ОН 21:43
Душа твоя прекрасна и удивительна. Нет и не будет другой, такой как ты, мой нежный свет. Вся моя жизнь наполнена тобой. В каждом моём вздохе, в каждой моей мысли, в каждом ударе моего сердца, только ты, только ты, только ты!
Думаю о тебе))

ОНА 21:45
Ммм… И что ж ты там надумал?

ОН 21:46
Ты мой источник, мой живительный исток)) Ты моя энергия Ци — жизненная сила))

ОНА 21:51
А я лежу на диване и думаю о тебе… вспоминаю вчерашний день. Он был прекрасен и не забываем

ОН 22:01
В моих мечтах и фантазиях, таких дней ещё много, много)) И каждый лучше предыдущего, и каждый по своему прекрасен и не забываемый)) Я очень по тебе скучаю…

ОНА 22:04
Как-то тяжко без тебя.. без твоих объятий
Но все же придётся засыпать без тебя

ОН 22:07
Ты моя жизнь, моё счастье, моя душа!!! Самых сладких тебе снов мой нежный Ангел))

ОНА 22:09
И тебе самых прекрасных, нежнейших и спокойных сновидений)

ОН 22:10
Ещё раз самых нежных и сладких снов)))
От меня тебе колыбельная:

***
Звезды тихо смотрят с неба.
Шёпот ночи за окном.
Может быль, а может небыль,
Может мы во сне живём?

Не хочу я просыпаться,
Пусть продлится вечно сон!
В нём с тобой хочу остаться,
Мы во сне с тобой живём!
Заплетая солнцу косы,
Золотых волос его.
Все ответы на вопросы
Мы узнаем у того,
Вечно кто по небу бродит,
Наблюдая за людьми.
Кто заходит и восходит,
Согревая плоть земли.
Сказку на ночь нам расскажет,
В колыбель уложит спать.
В нежной ласке не откажет.
Скажет, что пора вставать.

Звезды тихо смотрят с неба.
Шёпот ночи за окном.
Где бы ты, где я бы не был,
Этой ночью мы вдвоём

ОНА 22:11
Спасибо! И тебе, счастье моё сладких снов

ОН 22:12
Родная моя, до завтра)) С нетерпением жду встречи))


На следующее утро он получил от неё смс сообщение:
«Я скучаю по тебе очень сильно! У меня возникает такое чувство, что это был сон. Или как я говорила, кино… с нашим участием. Боюсь, что это все исчезнет… Боюсь, что это все отнимут у меня.»
Он перезвонил ей.
— Милая, родная что ты? Кто может что-то у нас отнять? Как такое возможно? Если только мы сами этого не захотим? Наша любовь всё преодолеет и со всем справится! Мы со всем справимся! Я смогу защитить и уберечь тебя от всех напастей и любых неприятностей! Я сильный! Я теперь всё вижу!
— Я разговаривала с мамой. Она категорически против наших отношений.
— Но как такое может быть? Она же не встречалась со мной и не знает всех обстоятельств? Я думаю надо съездить к ней и всё объяснить. Как ты на это смотришь?
— Да, я тоже так думаю.
— Хорошо, тогда завтра и поедем. Только с одним условием, родная.
— С каким?
— Мы едим туда не за разрешением на наши отношения. Мы взрослые люди моя хорошая, и можем самостоятельно принимать решения, что для нас хорошо и как нам быть счастливыми. Мы поедем туда поставить твоих родителей перед фактом. Ты моя жена и этим всё сказано! Ты согласна с этим, моя родная?
— Да мой нареченный муж, согласна!
— Ну, тогда решено! Едем!

Он не спал почти всю ночь. Представляя предстоящую встречу. Они вроде бы христиане и верующие люди. И должны принять перст судьбы и это чудо, которое произошло. «Ну что же, утро вечера мудренее!» И он забылся тревожным сном, а вдруг он завтра проснётся и снова будет слепым? Но силы иссякли, и сон взял своё.
Утром он проснулся и с опаской открыл глаза. Солнечный свет из окна яркими, живыми красками наполнял комнату. Он видел, он всё видел. «Ну что ж дело за малым, рассказать об этом чуде её родителям!»
Всю дорогу по пути в деревню под странным названием «Бармалейка» они наслаждались друг другом. Разговаривали о предстоящей им долгой и счастливой жизни. И о том, как они вместе изменят этот мир, привнеся в него чудо чистой, волшебной и непорочной любви!
Наконец они добрались до места. «Бармалейка» поразила его. В худшем смысле этого слова. Когда то большое и обширное село находилось в диком запустение. Мёртвые покосившиеся дома с пустыми глазницами окон. Разбитая грунтовая дорога, все поросло серой, пожухшей травой. Повсюду признаки давно покинутого села. «Какая-то пост апокалиптическая картина!», подумал он.
— Это твоя деревня? — спросил он недоверчиво.
— Да она самая, здесь я выросла.
— Но здесь ничего нет! Здесь что, ещё живут люди?
— Да их немного, но они живут здесь.
— Да уж, стоило прозреть, что бы увидеть это. Это какой-то павильон для съёмок фильма ужасов!
— Перестань. — сказала она с улыбкой.
Но ему было не смешно.
— Здесь что и живут твои родители?
— Да, пойдём.

И они пошли. Они шли, осторожно выбирая дорогу, чтобы не утонуть в грязи или чтобы их не засосало окружающее болото. Они шли мимо покосившихся и холодных домов, заросших бурьяном. И, за очередным поворотом, он увидел кирпичный, хорошо отделанный дом, совсем не вписывающийся в окружающий ландшафт.
«Какой-то психоделический сюрреализм!», подумал он. Посреди этой мёртвой деревни стоял хорошо отделанный, добротный кирпичный дом, построенный явно на века. «Очень странное место, похоже на логово сектантов!», подумал он. Он бы совсем не удивился, если бы их вышли встречать люди в белых балахонах или раскольничьих рубищах. «Да, все это выглядит жутко и печально одновременно!»
Они подошли к двери дома.
Она подёргала ручку и постучала.
— Дома никого. — констатировала она очевидный факт — Наверное, куда-то ушли и скоро вернуться, надо подождать.
— А у тебя, что нет ключей от собственного дома? — с удивлением спросил он.
— Нет. А зачем они мне?
«Действительно, зачем нужны ключи от этого жуткого места?» подумал он «Надеюсь, здесь мы будем редкими гостями!»
Но вслух сказал:
— Странно, но ладно. Подождём
Через некоторое время они услышали звук натужно работавшего мотора, и из-за угла появилась, вернее, выползла видавшая виды «Нива». Но это был, пожалуй, самый уместный транспорт в этой местности.
«Нива», кряхтя и громыхая, подъехала к дому и остановилась. Из машины вышла неприветливая грузная женщина в типовом деревенском одеянии и странно весёлый грузный мужчина, являющийся ярким контрастом этой женщине. «Как такие разные люди могут быть вместе?», промелькнула мысль в его голове.
Он поприветствовал женщину. Но она, ничего не сказав в ответ, просто прошла мимо него и неё в дом. Как будто бы и он, и она были простыми незнакомыми похожими в оживлённой городской толпе. Мужчина же напротив весело поприветствовал их, поздоровался с ним за руку и обнял её. Но, так же как и его жена, не выразил желания пригласить их в дом. Они так и остались стоять на улице. Спустя несколько мгновений, она пошла в сторону дома и жестом позвала его за собой. Она вошла в дом, а он в нерешительности остановился на пороге. В следующем проёме, появилась эта грузная женщина, заслонив его собой.
— Мама можно он войдёт? — робко спросила она.
— Пусть проходит. — бесцветным голосом ответила женщина.
Он вошёл в дом и помог ей снять пальто.
Они достали заранее приготовленные подарки для родителей. Бутылку хорошего французского коньяка для отца и букет цветов для матери. Но если мужчина живо отреагировал на свой подарок. То стоило женщине, просто взглянуть на него, как его пыл тут же исчез. Женщина же никак не отреагировала на прекрасный букет цветов и даже не взяла его. И она просто поставила их в вазу, старую и явно не избалованную такими проявлениями романтических отношений.
Они достали бутылку шампанского и торт.
— Это в качестве знакомства. — он показал бутылку шампанского — А это к чаю.
Женщина не выражала никаких эмоций. Ровным спокойным тоном сказала:
— Сейчас накроем стол.
Мужчина полез в погреб и стал доставать закуски и снедь, атрибуты деревенской жизни. Солёные огурцы и помидоры, сало, солёную рыбу и солёные грибы. Все это живо ставилось на стол, туда же пошла и бутылка шампанского с тортом. Это был настоящий гипертрофированный сюрреализм. Дорогое французское шампанское на фоне солений выглядело, как минимум, нелепо, а как максимум, неуместно. «Да уж, тут бы бутыль самогона смотрелась бы, куда гораздо гармоничнее!», прикинул он.
Он открыл шампанское и разлил его по бокалам.
— За вас! — произнёс он тост, обращаясь к женщине.
— За знакомство. — поправила его женщина все тем же тоном без эмоций и красок
Мужчина же не произнёс ни слова, он продолжал жизнерадостно улыбаться и хитро щурить глаза.
— Да, конечно, за знакомство — поспешил он исправиться
Они чокнулись и выпили.
— Какая кислятина — сказала женщина все тем же ровным тоном и, казалось, что она вообще не знает, что такое эмоции.
— И так, — продолжила она — расскажи о себе.
И он поведал всю историю, естественно опуская интимные подробности.
Он ожидал или принятия истории или бурных протестов и возмущённых воплей. Но ничего этого не было.
Женщина только сказала все тем же ровным тоном.
— Бог вам судья. Время покажет.
Это обескураживало, но её слова вселили в него уверенность, что вроде бы все обошлось. Мужчина был в противовес женщине все время в хорошем расположении духа. Ему явно доставляла удовольствие жизнь в этом богом забытом месте, с этой без эмоциональной женщиной.
«Странные люди! Но, слава Богу, завтра с утра мы отсюда уедем!», подумал он радостно.
Женщина сказала:
— Время позднее пора ложиться спать. Ты будешь спать здесь на кухне, а она там в другой комнате.
Та, «другая комната», это был проходной зал между спальней её родителей и коридором. И это была её комната. И сама «та» комната была очень примечательной. Он не увидел в зале ни одного фото сестры. Он видел две её фото в серванте и смешное фото женщины «Лучший работник 2014». Фото было похоже на траурную рамку или языческий тотем, стоящий посередине комнаты на журнальном столике, как на пьедестале. Это была очень интересная иллюзия, и, можно даже сказать, абстракция «её комнаты» без дверей и личного пространства, под круглосуточным, неусыпным контролем и надзором этой суровой и бесцветной женщины. И днём и ночью. Полное отсутствие личного пространства. Он был слеп, но он жил один и был предоставлен сам себе, и видел мир своими чувствами и ощущениями, и наслаждался этим ограниченным миром. А она была зрячая, но она должна была заставлять себя быть слепой, что бы хоть на миг представить, что она одна, наедине с собой. Ей, наверное, тяжело было без места, где можно было бы побыть одной, самой с собой. Именно поэтому она периодически любит, как она говорит «одиночество», а именно просто побыть одной, когда за тобой никто не подглядывает и не следит. Как тяжело ей должно быть сейчас, в одной комнате с самым страшным надзирателем в мире, с её сестрой. С тем, кто её так ненавидит. Такое впечатление сложилось, потому что любимицей в семье всегда была она, а сестра так, неудавшийся эксперимент. Явно складывалось впечатление, что сестра всегда завидовала ей и её успехам. Что она гордость семьи, а сестра так, с боку припеку. Поэтому комната сестры, а она, у её сестры, была, в отличие от неё, стала алтарём самой себе. Множество фотографий сестры и всяких нелепых статуэток и глупых безделушек. Но все попытки сестры получить любовь от родителей терпели полный провал. Этот вывод он сделал из рассказа её самой о сестре. Сестра пахала, как проклятая, на хозяйстве, пытаясь получить, то любовь матери, то отца. Несчастный, изуродованный человек. Хотя, в душе очень обиженный и, в тоже время, очень ранимый. Вообще все люди изначально хорошие, это потом, они превращаются в монстров. И её женщина родила на десять лет позже сестры, в возрасте 36 лет. Он что-то не заметил бурной любви между мужчиной и женщиной, они даже смотрели друг на друга по привычке. Что ж, видно, уже тогда, 20 лет назад, сестра не оправдала надежд, увы. А она как последний шанс на реализацию мечт, безумных фантазий и планов женщины.
Но самое жуткое было в другом. Они готовили для неё комнату. Комнату, которой у неё никогда не было. Это была не комната, это была будущая клетка. И клетка, судя по темпам, должна быть готова, как раз к окончанию, её учёбы Судя по всему, мужчина и женщина сильно прикипели к этому дому в умирающей глуши, но не молодеют, опять же, увы. И скоро им трудно будет справляться с хозяйством. А образование ей разрешили, именно «разрешили» получить, потому что товар с высшим образованием ценится дороже. Заблуждение советской формовки. Хотя совершенно не понятно, зачем, будущей доярке, высшее филологическое? Коровам Пушкина читать, для лучших удоев? Да и гипотетический её муж-колхозник, навряд ли оценит её литературные изыски, хотя другие её таланты, о которых знал только он, придутся ему очень даже по вкусу, этому мужу-колхознику. Правда, муж-колхозник, опять же, мало вероятно, что будет с ней нежен, колхозники они же все деловые, хозяйство не ждёт, любовь по-китайски: «Сунь-Вынь!». Все это было очевидно до простоты и банальности. А вообще конечно все это была дикость и средневековье! По сути, мужчина и женщина, очень бедные и примитивные люди. В этом, Богом забытом месте, остался один единственный приличный дом на все «село». И мечта мужчины и женщины о возрождении «Бармалейки» ещё более утопична, чем его и её о счастливой и крепкой семье, когда он был слепым!
Со своего места на кухне, сквозь проёмы без дверей, он видел её кровать. И вообще её кровать просматривалась практически со всех уголков дома. И даже от туда, где не было прямой видимости, зеркальный сервант компенсировал этот недочёт планировки.
Как только погас свет, он увидел, как крупная тень женщины тихо подошла к её кровати и села на край. Он услышал тихий беспрерывно льющийся шёпот и какие-то всхлипывания, причём всхлипывания происходили через равные промежутки времени. Но, как он не прислушивался, он не смог разобрать ни слова. А уж у него был очень чуткий слух. Так продолжалось минут двадцать.
Ночью спал он плохо. В его желудке, шампанское и деревенская пересоленная еда, явно не подружились. И он раза три бегал на улицу в туалет. И каждый такой заход, сопровождался яркими впечатлениями и эмоциями. Ветер завывал между дворовыми постройками, то открывая, то закрывая и хлопая дверьми этих построек. Казалось, что сейчас из какого-нибудь тёмного угла на него бросится оборотень или вурдалак. «Да, вот где надо фильмы ужасов снимать. Никаких декораций не надо!», каждый раз думал он. Но бурные процессы в его животе, так же каждый раз, не давали развить ему эту тему и ограничивали его фантазии маршрутом от дома до клозета. А мысль, как бы не поскользнуться и не упасть в грязную зловонную жижу, держала его в тонусе. Да уж это для него был бы совсем конфуз. Но все благополучно обошлось, фортуна, в данном случае была на его стороне.
Утром они встали вместе с мужчиной и женщиной, те пошли доить коров. Но, несмотря на это их отсутствие, ему никак не удавалось поговорить с ней о ночном визите её матери. Она явно избегала разговоров на эту тему.
Они позавтракали яйцами всмятку с чаем, и отправились с ней в обратный путь.
Всю дорогу назад она вела себя странно и отстранённо Она не льнула к нему как обычно, и слова её были сдержаны. Иногда же она впадала в какой-то ступор и просто смотрела в даль.
В конце концов, он решился и задал вопрос в лоб:
— Что тебе мама говорила ночью?
— Она плакала и сказала что против наших отношений. — поникнувшим голосом ответила она.
— Ну что ж, мы были готовы к такому варианту событий. А как же её слова по поводу время покажет и на всё воля Божья?
— Мама против.
— Ну, ничего страшного. Я это предполагал. Я смогу и защитить и обеспечить тебя, а мама, в конечном итоге примет твоё решение. Хочет она того или нет. Ты взрослый человек и сама знаешь, что для тебя лучше! Будет так и только так, как захочешь ты! А Бог и судьба на нашей стороне и тому подтверждение чудо моего прозрения!
— Да, наверное — тихо ответила она.
Оставшуюся часть пути она проспала на его плече.
Они приехали к ней домой. Он проводил её до двери. Прощаясь, он сказал тепло, нежно и ласково:
— Самое главное не переживай и не волнуйся все будет хорошо! Помни ты моя жена, а я твой муж! И это самое главное! Я люблю тебя моя родная!
— Я тоже. — ответила она спокойным и ровным голосом.
Он наклонился и поцеловал её в шею за ушком.
— У меня от твоих поцелуев мурашки! — оживилась она, как будто очнулась от спячки.
Она взяла его руку и наклонилась, что бы её поцеловать. Но ему было неловко, и он предупредил это движение, и поцеловал её в губы. Но её губы были чужими и вялыми. В них не было той былой безудержной страсти и желания. Для себя, он списал это на усталость после дороги.
— Отдыхай, моя милая, был трудный день. Ты как отдохнёшь, позвони мне хорошо?
— Хорошо, до вечера.
Он развернулся и пошёл от неё. Но сделав несколько шагов, он в каком-то порыве развернулся обратно, увидел, что она смотрит на него, и послал ей воздушный поцелуй. Она послала свой воздушный поцелуй ему в ответ. Он поймал его и прижал к груди, в том месте, где было его большое, доброе, нежное и бесконечно любящее сердце.
Когда он пришёл домой, то никак не мог успокоиться, что-то в её поведении настораживало его. «Но ничего не может быть плохого! Ведь мы дали друг другу слово! Мы поклялись в верности! Мы муж и жена, и ничто этого не изменит! Ну, допустим, есть некоторые препятствия на пути нашей любви. Но мы их вместе обязательно преодолеем!»
В его голове родились строки:

***
А волны стонут, а волны бьются.
О скалы бьются седые волны.
Скалы хохочут, скалы смеются
И эти скалы собой довольны:
«Нас не сломить вам седые волны,
Вам не сломать нашей породы!
И это нужно вам запомнить,
Таков закон, закон природы!»
А волны молча и снова, снова
И с новой силой о скалы бьются.
Проходит время, проходят годы,
Следы на скалах остаются.
И вот уж скалы и не смеются.
И вот уж скалы горько плачут.
Волною скалы в песок сотрутся
И только так, а не иначе!

«Да мы всё преодолеем!» — с уверенностью подумал он и забылся тревожным, но спокойным сном.
Он встал в пять. «Я вижу! Я зряч! Я вижу! Я сильный! Я знаю! Я сильный!» вместе с ударами сердца стучало в его висках.
Под этот ритм его сердца, он ждал звонка. Шесть, семь часов, восемь часов. Нет звонка. Он сам набрал её номер в девять. Она взяла трубку.

— Милая родная моя у тебя все хорошо? Я тебя не разбудил?
— Нет, я не спала. — сказала она ровным тоном той женщины — Нам надо встретиться и поговорить.
— О чем поговорить милая? Что случилось? Я чувствую, что-то неладное? — кровь стучала в его висках, как молот по наковальне, отдаваясь звоном в ушах. — Что ты хочешь мне сказать?
— Это не телефонный разговор — все тот же бесцветный тон.
— Но если ты хочешь сказать что-то плохое, то, пойми, как я смогу смотреть в твои глаза? Если что-то плохое, то говори сейчас! — в его голосе звучал сдержанный страх и мольба.
— Я тебе говорила, что мама против.
— Причём тут твоя мама, эта женщина? И вообще кто-либо ещё? Ты можешь сама принимать решения и это только твой выбор и больше ничей! Если ты хочешь быть со мной, то я смогу защитить тебя от кого угодно. Хоть от мамы, да хоть от самого чёрта!
— Я не пойду против своих родителей. Какими бы они не были, они мои родители.
— Но как же так? Ведь ты? Мы? Мы поклялись, мы обещали? Такого больше не произойдёт никогда, ты же понимаешь?! Что с нами, с нашим чудом весь мир! И что ты хочешь этим сказать? Говори прямым текстом!
В его висках, как и во всей голове, началась полная вакханалия. Звучали литавры, били барабаны, молоты, какой-то визг, вой, стоны. Боль впивалась в мозг острыми иглами, шипами и кольями. Казалось, череп сейчас просто взорвётся!
Последним усилием воли он ждал её ответа.
Наступила напряжённая пауза.
— Ну, — он не понимал, то ли кричит в трубку, то ли шепчет в неё — мы расстаёмся, да или нет?
Повисла тяжёлая и напряжённая пауза.
— Да... — услышал он её сдавленный и как будто бы выстраданный, выдавленный из себя ответ.
В тот же миг, молнии вспыхнули в его мозгу яркими вспышками.
Последним усилием воли, собрав все, что осталось от него и его сознания в кулак, он то ли вымолвил, то ли выпалил.
— Прощай!
И повесил трубку.
Вместе с тем, как потухал и затемнялся дисплей его смартфона. Тухло и затемнялось его сознание. Как только экран стал тёмным, и он тоже ослеп. В его мозгу что-то взвизгнуло, щёлкнуло, хрустнуло и сломалось. И наступила тишина, абсолютная тишина, бескрайняя и безграничная пустота. Пустота без ничего! Абсолютное ничто! Но он не просто перестал видеть. Он перестал чувствовать. Мозг отказывался и не мог физически обрабатывать какую-либо информацию из внешнего мира. Он не видел, не слышал, не осязал, не обонял, не чувствовал вкуса, не чувствовал ни себя, ни окружающего мира.
Последним угасающим эхом в его сознании зазвучали строки:

***
Я жду тебя — там, на краю земли.
Там нет толпы, ненужной суеты,
Но есть там все, всё то, о чем мечтали!
Там тишина и там растут цветы.
Друг другу шепчем, то, что в жизни не сказали…
Там боль разлуки мы оставим позади.
Там тихий дом и ждёт нас там уют,
Там наши дети во дворе играют,
Поэты там, писатели живут,
И сам Есенин нам стихи читает.
Там я пишу, тобой я там дышу,
Там я с тобой и там ты не одна.
Там, в мир иной, нам будет дверь открыта,
Там назову тебя: «Моя жена!»
Я Мастер твой, моя ты Маргарита.
Там я смогу, сумею и спасу
Твой нежный взгляд и звонкий смех,
Нашу весну! Там будет вечно лето!
Я жду тебя, там, где прощают грех,
Там вместе будем мы, там, за порогом света.

Он так и не смог понять, и не решил для себя:
«Лучше иметь и потерять или вовсе не иметь?»
Он просто умер…
 
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ

Он так и думал, что этот мрак, эта тьма, это забвение, без ощущений и эмоций и есть, та самая настоящая смерть. Ему не было ни хорошо, ни спокойно, ни плохо, ни больно, ему было – никак. Но, что-то неуловимое и неосязаемое, неустанно влекло его, тянуло за собой, в этом мире абсолютной тьмы, бесконечного ничто. И всё-таки, в этом ничто, что-то было, и это была сама тьма. Тьма была осязаемой, она имела цвет тьмы, вкус тьмы, запах тьмы, она звучала как тьма. Она вибрировала и вибрировала ритмично, странно ритмично издавая звук «ззззз», пауза и снова звук «ззззз», пауза и снова «ззззз»...
Он где-то там, на краю сознания почувствовал маленькие и еле заметные искры-вспышки. Они становились всё ярче и вспыхивали всё чётче, объединяясь между собой, превращаясь, сначала, в маленькие, а потом всё более ослепительные молнии. И этот странный звук, становящийся всё навязчивее и сильнее: «ззззз», пауза «ззззз», пауза «ззззз»…
Спустя несколько бесконечно долгих, как ему показалось, мгновений, он стал чувствовать, то этот странный звук имеет свой конкретный источник, а именно где-то внизу и справа. Более того, он почувствовал, как вместе со звуком вибрирует само пространство и он вместе с ним. Нет не весь он, а лишь его часть, а точнее его правая ладонь. Осознав это, он почувствовал, как к звуку и вибрации добавились периодические, плавно нарастающие и угасающие вспышки света. Но присмотревшись к этому захватывающему чуду загробного мира, он вдруг осознал, что это чудо имеет вполне конкретные формы и очертания, а именно его телефона.
Он, как в замедленной сьемке, цепляясь, скорее инстинктивно, чем осознано за этот реальный объект, в этой нереальной действительности, поднёс телефон к уху, на автомате нажав кнопку вызова.
- Милый! Родной мой! Любимый! Прости меня! Я так долго не могла до тебя дозвониться! Это всё сестра! Это она! Она поставила на громкую связь! И заставила сказать эти слова!
Это была ОНА. Это был её голос, голос, который он бы узнал из миллиарда других голосов.
Странно, как будто бы со стороны, он услышал свой слабый голос:
- Это ты?
- Да, да! Она заставила меня! Когда ты сказал «Прощай», я забыла, как дышать! Я думала, что умру… Я не могу без тебя! Она сейчас в душе, у нас мало времени! Запомни этот номер – это моей подруги. Сестра отобрала мой телефон. Ты слышишь меня?! Я люблю тебя! Я хочу быть с тобой! Но они меня так просто не отпустят! Ты слышишь меня?!
Мир вдруг наполнился очертаниями, звуками, запахами. Он обнаружил себя лежащим на полу в тёмной комнате, наполненной полумраком. Но в нём билась энергия, в нём струилась и разливалась по венам жизнь, с каждым ударом сердца делая его сильнее. Он чувствовал, как вместе с силой и жизнью, как вместе с пульсом в висках, его наполняет гнев. Он явственно почувствовал присутствие её любви, он слышал и услышал её, сквозь тьму пространства и времени.
Сильным, бодрым и твёрдым голосом он произнёс:
- Да, милая! Да моя родная! Да я слышу тебя! Я всё понял! Я всё сделаю! Самое главное, что ты со мной! Что ты моя, а я твой! Я всё сделаю! Не переживай и не волнуйся мы со всем справимся! Ты веришь мне?!
Он услышал её слёзы:
- Да мой любимый! Я верю тебе! Прости меня! Я такая слабая! Я не знаю, что делать?..
Его голос стал жёстким и в то же время нежным и ласковым.
- Я знаю! Не плачь моё солнышко! Мы вместе и это самое главное!
- Да, да, да! Прости меня, мне пора бежать, а то сестра заметит моё отсутствие и мне будет плохо…
- Да, конечно, береги себя и знай – Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
- Я ТОЖЕ ОЧЕНЬ СИЛЬНО ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
В трубке раздался щелчок и связь оборвалась.
Он чувствовал себя. Он чувствовал силу в себе. Он был зряч. Он всё видел. Он ясно видел цель. Он был мужчиной. И он был в гневе. Он знал, что делать. В его голове всё время, снова и снова вертелась только одна мысль:
«Никто и ничто не вправе решать кому, кого и как любить!»

Конец первой книги.
 
ЭПИЛОГ

Как часто мы видим людей, которые, казалось бы, по законам природы, и видят, и слышат, и чувствуют, и разговаривают, но вступая с ними в контакт, пытаясь общаться с ними, мы осознаем и понимаем, что они мертвы. И как много других людей, с ограниченными возможностями, которые, казалось бы, по законам природы, должны быть мертвы, но они по-настоящему живы! Но самое страшное в том, что мёртвые, считающие себя живыми, имеют право и делают по-настоящему живых людей мёртвыми..
Не мы такие, потому что мир такой, а мир такой, потому что мы такие!

«Реально больно могут сделать лишь те, кто к тебе ближе всего. Те, кого ты впускаешь, кто забирается тебе в душу и рвёт её на части. Они оставляют после себя лишь кровавое месиво, пепел и пустоту. Моя женщина не разбила мне сердце - она вырвала его из груди, разорвала на куски, растоптала его и скормила псу. Она причинила мне столько боли, сколько может выдержать самый сильный человек на земле, с атрофированной нервной системой. Но больше она этого не сделает, больше я никогда этого не почувствую. Потому что у меня её больше нет. Я не жалею об этой боли, я не жалею о разорванном на куски сердце, я жалею её, того что она умерла и забрала с собой все, что во мне было живого. Я умер вместе с ней.
Я не любил её, я жил ей. Поэтому вцепись в неё двумя руками и не отпускай. Пока жива она - жив и ты. А все остальное херня!»
(Френк Касл)

 
POST SCRIPTUM

Огромное Вам «Спасибо!», что прочитали эту книгу до конца. Для меня, как для автора, это очень важно. Когда я писал эту книгу - это были настолько яркие впечатления, что я до сих пор помню их, как будто это было вчера. И мне хотелось поделиться ими с Вами.
К сожалению, большинство людей и авторов недооценивают силу печатного слова. Засоряя и замусоривая его. Я надеюсь, стараюсь и делаю всё, чтобы не стать одним из их числа и доставить Вам, как читателю, как можно больше разных, приятных эмоций. Но судить об этом можешь только ты - мой справедливый, мой суровый и мой добрый читатель. Поэтому, я прошу тебя, расскажи мне, что ты чувствуешь, что ты ощущаешь, знакомясь с моими произведениями, чтобы я, специально для тебя, мог сделать их лучше, ярче, чётче, жарче, ароматнее и вкуснее.

Я всегда открыт для диалога и для, абсолютно любой, критики, отзывов и комментариев:

Страница Юра Тюр ВК:  https://vk.com/yuratyur

Группа Юра Тюр ВК:  https://vk.com/yuratyurbook

Сайт книги «Слепец»:  https://ridero.ru/books/slepec/

Сайт автора Юра Тюр:  https://lit-era.com/yura-tyur-u348879