Михаил Дудин
* * *
Малинником диким зарос откос
над поворотом реки.
Сладчайший ветер твоих волос
коснулся моей щеки.
Мир, который нас окружал
малиной спелой пропах.
Губ твоих малиновый жар
растаял в моих губах.
И через душу прошли века,
а может быть только миг.
Потом в океан унесла река
твой просветлённый лик.
Неведомо мне, на какой волне
время оборвалось,
но всё ещё снится моей седине
ветер твоих волос.
* * *
Всю ночь шел дождь. В сверканье белых молний
Он бился в стекла, брызгами пыля.
И, запахом всю комнату заполнив,
Отряхивали крылья тополя.
А ты спала, как сказочная птица,
Прозрачная и легкая, как пух.
Какие сны могли тебе присниться,
Какие песни радовали слух?
Был сладок сон. И были, словно листья,
Закрыты полукружия ресниц.
Но утро шло все в щебете и свисте,
Все в щелканье невыдуманных птиц.
Казалось, мир в том щебете затонет,
Его затопит этот звонкий гам.
И мне хотелось взять тебя в ладони
И, словно птицу, поднести к губам.
Ночью, вспоминая ночь
Сквозь кактусы от подоконниц
Молочной ночи льется свет.
Идет бессонница бессонниц,
И ей конца, как звездам, нет.
Опять своих расставит пугал
И будет бестолочь толочь,
Заглядывая в каждый угол,
Еще одна седая ночь.
Опять воспоминаний рухлядь
Черт на чердак понаволок.
Они растут. И скоро рухнет
И грохнет об пол потолок.
Транзистор обнажает шкалы
И на столе скулит скулой.
И волны воют, как шакалы,
Отдельно каждою шкалой.
Опять кровавые припарки
Безумцы делают Земле.
Тигр вспоминает в зоопарке
Сквозь сон об уссурийской мгле.
У тигра тоже есть усталость,-
Он будет бредить до зари.
Их, тигров, только шесть осталось
На дикой воле Уссури.
А дерево растет напротив,
Само себе лелеет тишь
И ветки с листьями торопит,
Заглядывая выше крыш.