Ничего мне от вас не надо.
Ничего я от вас не жду.
Не глядите в упор лукаво,
От того что сейчас скажу.
Надоело скрывать всю правду,
Надоело играть для вас.
Надоело мне прятать рану,
Кровавившую много раз.
Не хочу слушать ваши клятвы,
А тем более веровать в них.
Наяву вы таки фаты,
Но скрываете таковых.
Я не стану вам больше верить,
И отныне, увы, никогда.
Как могла я секреты доверить,
Как тогда же была я глупа!
Никому я теперь не отдамся,
Для меня это гибель одна.
Перед самым зловещим не сдамся,
Ведь я знаю цена какова.
Слишком часто себя поджигала,
Чтобы вас лицемерных согреть.
Но тогда я совсем и не знала,
Что придётся самой сожалеть.
Тот кто предал, того ненавижу,
Никогда, ни за что не прощу.
И надеюсь, что вас не увижу.
Если свижусь, то мимо пройду.
Ни пред кем я из вас не унижусь,
Даже если виновна сама.
И не думайте, что я обижусь,
Лишь на то, что останусь одна.
Слишком часто просила прощенья,
Хоть повинна совсем не была.
Уставала от боли томленья,
А теперь забрела в холода.
И теперь же от вас я закроюсь,
Уж до сердца мой враг не дойдёт.
Я тому человеку откроюсь,
Кто погибель со мной перейдёт.
Я сама своё счастье построю,
И без вас заступлю под венец.
Я сама себе предначертаю,
Где начало моё, где конец.
И читатель предастся в раздумье:
«Ну к кому обратилась она?
Ну к кому же в своём полоумье,
Чертит жгучие сердцу слова?
Через страшную прихоть страданья
Обрушает на головы гнёт.
Может нужно уйти от сознанья,
Чтоб раскрыть этот «жалкий помёт»?
Здесь слова за себя всё заявят,
Кому надо, тот сам и поймёт.
Строки только правдивостью светят,
Отражение в них и придёт.
Ох, мои дорогие предатели,
Я вас так неизменно люблю.
Ведь вы лучшие преподаватели,
Лично знавшая вас на веку.
Я теперь уж тверда как железо,
Закалённое сердце как сталь.
Возвещаю я с выкриком смело:
- Никого мне из вас и не жаль!
И все ковы опали в пучину,
И всё тело вздохнуло легко.
Но я к вам не хочу на вершину,
От меня это так высоко.
Клеветайте же, сколько хотите,
И свой вздор опрокиньте в меня.
В яму полную пошлости скиньте,
Только это сплошная брехня.
Никому никто жить не мешает,
Это лишь моментальный трёп.
Каждый сам себя воскрешает,
Каждый сам залезает в гроб.
Я отныне одно уяснила:
Что надеяться лишь на себя,
В этом самая страшная сила,
Когда жить по-другому нельзя.
Ваше слово былая утеха,
Мои нервы усладой польстит.
Ваши выдумки мне не помеха,
Но глупца это уж рассмешит.
От себя вашу грешность отмою,
И в войне вас смогу сокрушить.
Я ласкала вас чистой душою,
И я ей же смогу придушить.
Я хотела раскрыть всю причинность,
Но давайте ка уж на потом.
Не хочу помещать всю правдивость
В этот злобный, словарный притон.
Я сжигаю все скверные письма,
Что хранились годами во мне.
Убираю коварные лица,
Схороню это в мёртвой земле.
Отрекусь от лихих идиотов,
Не сойдусь никогда с подлецом.
Разрезаю все нити пороков,
И кидаю всё в воду с концом!
Мне не надо ни слов извинений,
Ни душевных простительный фраз.
Я на публику ваших кривляний
Насмотрелась за множество раз.
И ни слова прости,
И ни слёз, ни мольбы,
И ни сладкой душевной масти.
Ни за что не прощу,
В сердце всех отпущу,
Мне не надо обманчивой страсти!
Ни искрящихся страз,
Излучавших из глаз,
Ни фальшивых змеиных улыбок.
Ни характер шальной,
Расцветавший весной,
Это всё для вас лишний убыток.
Ненавидьте меня, истязайте меня,
И устройте морально войну.
Это лучше, чем лживая сердцу заря,
Я ведь вас ни за что не прощу!
Ни под сильной рукой,
Ни под острой стрелой
Извиненья от вас не приму.
Если надо умру,
От себя оттолкну,
Но к себе больше не подпущу!
***
И рука содрогаясь, устало
Опрокинулась резко на стол.
Тело, изнемогая, упало,
На холодный потресканный пол.
Огонёк на свече потухает,
На ветру разлетается снег.
За окном там никто и не знает,
Что погиб молодой человек.
Моё слово надолго иссякло,
Напоследок одно лишь скажу:
«Ничего мне от вас не надо.
Ничего я от вас не жду».