Разгорается ярко джинсовый костер,
В пьяном угаре бензина поселковых улиц.
И ленты красно-белой плен. Он сам ушел
Но все-таки его назад вернули.
И буквы расшитые в пепле лежат,
В трубе зашумит нарастающий гул,
И в памяти где-то осталась тюрьма,
С судьбою играл, но не обманул.