Читая старинные книги, постоянно натыкаешься на любопытные языковые явления. Мы уже отмечали, что те единицы речи, которые сегодня чётко разделяются на приставки и предлоги, некогда представляли единый класс и в разные периоды писались то слитно, то раздельно. (См. статью «Пробелы в русском языке»). Такое же двоякое отношение у грамматистов разных эпох было в отношении сдвоенных согласных: многие слова, которые мы сегодня пишем с удвоенной буквой, в старославянском писались иначе (см. заметку «Побеседуем?»).
Сегодня поговорим о слове «чрезвычайный». Что оно значит? Обращаясь к словарям, читаем, что эпитет подходит для обозначения чего-то, превосходящего обычную меру, необычного, исключительного. Например, очень большой, сильный, богатый или важный, требующий неотлагательного реагирования и так далее. Кроме того, чрезвычайными могут быть полномочия должностного лица в некоторых экстренных обстоятельствах (чрезвычайный посол, чрезвычайная комиссия (ЧК)»).
Всё это понятно. Интересно то, как это слово писалось в документах конца XVII века: «чрез звычайный». «Ч(е)рез» – предлог, «звычайный» – самостоятельное прилагательное. Известный советский лингвист-русист и литературовед, доктор филологических наук В.В. Виноградов писал: «По-видимому (слово), сложилось не без воздействия польского языка, хотя с виду носит явную печать югославянизма. В Материалах И. И. Срезневского слово «чрезвычайный» не отмечено». И далее: «Есть основания думать, что слово «чрезвычайный» укрепилось в литературном употреблении не ранее XVII в. Дело в том, что формы «необычайный», «чрезвычайный» (ср. старые «необычный», «привычный», «обычный») – распространились у нас в связи с польским zwyczajny «обыкновенный». Слово же «звычайный» получило право гражданства в русском языке Петровского времени».
То есть в слове «чрезвычайный» корень тот же, что и словах «обычай», «привычка», «свыкнуться», а благодаря польскому языку в нем до времени сохранялась нетипичная для русского приставка «з». С некоторых пор «звычайный» перестало употребляться без предлога, и тогда он вошел в состав лексемы в качестве приставки.
Намного ранее XVII века слово «навык» семантически отделилось от родственного ему «наука» (Об этом мы говорили в ст. «Страницы из ненаписанного дневника»). В некоторых славянских языках эту связь почувствовать ещё довольно легко: белорусское или староболгарское «навука» очень сходно с «навыком». «Повторенье – мать ученья», с повтореньем приходят и привычка, и навык, и наука. А где же «чрезвычайность случая», обещанная заглавием? Она в самом этом слове, его происхождении и формировании.
Кстати необычных, «чрезвычайных» слов в старинных текстах встречается множество. Например, в той же «Арифметике» Магницкого встречаются такие: «приклад» с современным значением «пример», «нощеденствие» – «сутки», «другъдругу» (одно слово), «навыкохом» – «учением» и многие другие.