С Владимирской Тридцать Три который год
играешь в прятки, иначе придётся в ножички.
И кто-то другой, проверенный, возьмёт,
и выйдет в субботу на станции «Дорогожичи».
Он, щурясь от солнца, проделает сто шагов,
повесит игрушку на ручку бронзовой девочки,
вернётся в нутро перехода, и будет таков.
Он даже вздремнёт, до «Красного хутора» едучи,
а там, на конечной, вспомнит, что ехал в Гай,
и будет читать рекламу до самой «Вокзальной».
У выхода встретит потомственный полицай
на рыжем плакате. И, в грязь каблуки вонзая,
проскачет малиново-драповая кенгуру,
такая похожая на Катеринку с Дарницы,
что взгляд воспалённый прожжёт двойную дыру –
поменьше в районе затылка, побольше на заднице.
И тьфу на неё. Показалось.
Домой, домой.
И тьфу на меня. Привязался.
Налей, налей.
Когда-нибудь Солнце взойдёт над другой страной,
твоей и моей.