Тоскливый, тревожный, измученный взгляд,
И страх непонятный внутри...
Всё моет и моет Понтийский Пилат
Ладони и пальцы свои.
Уже изменить ничего не дано,
Поскольку он кесарю - друг...
Но пусть бесконечно продлится оно,
Его умывание рук!
И шепчет Пилат: "Не кончайся, вода!
Пусть влага на солнце блестит!
Иначе - и люди меня никогда,
И Вечность сама - не простит!"
Но мысли, что так безнадёжно ясны -
Лишь призрачный, сумрачный сон...
А Вечность, в терновом венце у стены,
Прощает тебя, игемон...