Не просто простор, синь – сень; поймой пойманы, поймем: весна – весь вездесущая, сиречь благая весть, посему весной весело.
Трещина в трезвоне трезвости; три трели в прозе прозябания: первая трель – треволнение, вторая трель – тревога, третья трель – трепет.
«Гули, гули», - глаголет луг; говорю: «Пойдем гулять, слышен гул». Это гуд каждый гол: гуси-гудошники. «Тега-тега» тенькает тетива лукавого лучника.
Некогда тебе, но, как не отнекивайся, и на севере сев не по совету сов, а по завету зов жаворонка, которого журавль журит, пока жабы жар-птицу жарят, но на Благовещенье не мучают грешников в аду; коса девичья не заплетена, гнездо не свито; птицы – свита Божья, и птицы же – грехи; на отпущенье лишь сети сетуют; прапраздник правит православными.
Грех – это грек, из варяг в греки реки, грешневое варево; однако греет грех, а Русь – не ряса, Русь – роса и поросль; пахота похоти – топкая растопка.
Говоришь: «Пусти в пустынь, я твой грех».
- А я твой грех; грех греху грезится.
Говоришь: «Хочу одна побыть…»
- но вода в аду, пока река одна до дна.
Говоришь: «Весь пляж пляшет», но пляж – это плешь, а ты плещешься в плену, краля крылатая, и привалила воля: тебе пляс, мне плёс.
Первых пернатых выпускает Бог: витютьня, вяхиря, пеликана, пигалицу, свиристеля, свиязь, шилохвость, Алконоста, Сирина, многоочитых, огнезрачных, дабы с Девой Марией говорил Гавриил.
Иероглиф – бывший гриф; он гриб, и он же гроб; ум тайнобрачных в том, чтобы умалчивать об умирании, мир умеряющем в намеренье воскреснуть; букашка, бука, буква – крылатая тень слова; нет птиц, кроме букв; азбука – стая святая; на охоте охает лукавый буквоед.
Первых пернатых подстрелил Сатанаил; грянул гром: громада грамоты рухнула.
В многоочитых метит Велиар, хоть мешает ему мишень: очи очищающие.
Среди бела дня звезды падают в подол смерти, подлой подлизы, на подарки падкой.
Под огнем огнезрачные, Агнец под охраной Архангела.
До того закалились, что Агнца закалывают; мяса требует месса массовая, а плоть рада к Богу плыть.
Демон, стреляя, стреляется, когда Творец в тварь, тварь в Творца вселяется, и тогда в небесах птица сухолапль появляется.
Не хватало мне одного пера, моего ребра, а в раю перо на перо опирается.
1984 г.