СедИны ей волос сжигают,
Дробь сердца кромсает висок. –
Родное дитЯ распинают
Гвоздями на крестный брусок!
И сердце её обмирает,
И судорогой горло свело. –
Терновый венец раздирает
Святое сыновье чело!
Он смотрит с печальной любовью,
Весь мир собираясь обнять.
А ей с материнскою болью
Рыданий никак не унять!
Но миру ведь этого мало. -
Но мир алчной жаждой объят!
Прозрев в неизбежность финала,
Апостолы молча стоят.
Солдаты, площАдно ругаясь,
Глумятся под сенью креста.
Один конвоир, издеваясь,
Копьём тычет в тело Христа.
Поодаль толпа фарисеев
Расходится, пряча глаза.
И сумрачно в душах евреев.
И мрачно грохочет гроза!
А там, где помои в запруды
Сбивает проулочный сток,
Ждет встречи с предсердьем Иуды
Возмездия грозный клинок!
И будет – святыня Грааля!
И будет – Евангелий свет,
Пасхальные яйца в эмали,
Христосный воскресный рассвет!
И будет по божьей науке
Духовности вычерчен путь!
И матери вечные муки
Возвысят и женскую суть.
И пусть не переднего плана
В мистерии роль ей дана,
Её материнская рана
Достигнет Вселенского дна!
Её сын, земной наш Спаситель,
Сумел до конца отыграть.
Она ж в этой драме не зритель, -
Она – соучастница – мать!
И ей у подножья распятья,
Давя побелевший висок,
С сыновнею кровью в объятья
Достался «терновый» брусок!
И нет никакого спасения, -
Лишь выдержать, лишь переждать:
Два дня до его воскресения –
Две ночи ума помутнения –
Две вечности до просветления,
И Божией Матерью стать!!!