У каждого своя глубина падения –
просто помни, с кем встретишься на дне…
Я не думаю, что правда победит;
не верю,
что добро восторжествует –
настоящее ушедшее не чтит,
я не чувствую:
откуда ветер дует?
В темноте не видно дальше глаз,
рук и ног жестоко столкновенье.
Оступившемуся в жизни только раз
кто послал такую тьму мучений?
Я стою
у края ли постели?
мне ли кажется, что мир плывет?..
Где-то там,
на дне,
остались трели –
голос ли?
безумия итог?
И одно всплывает только Имя,
я сквозь сон зову к себе химеру –
есть в воспоминании ль том сила
или так смеется над несчастным вера?
У надежды темный мягкий взгляд,
холод рук,
прикосновений крепость,
на кресте на шее человек распят,
губы, обещающие верность.
Бредит так в пустыне вечной странник,
зарывая руки вглубь песка…
греет ли в морозы душный спальник?
Смерть так дышит мерно у виска?
Если Имя то однажды достучится
до того, чей дом сгорел дотла,
чудо, может быть, тогда случится –
заяц выскользнет из цепкого силка.