С хрустом точу карандаш.
Грифель ломается, падает.
Жалко.
Я продолжаю точить...
Грифель застрял между лезвий точилки.
Я выбиваю его -
Падает вниз головешкою пылкой.
Дальше точу карандаш.
Пальцы сжимаю до белого цвета.
Стружка сползает на стол -
Кокон укромный свивает зачем-то.
Грифель становится острым, как нож.
Крошится искрами черного снега.
Снова ломается, падает вниз...
Я продолжаю точить.
С хрустом упорным точу карандаш.
Он продолжает ломаться
И застревать неудобно в ножах,
Падать - и снова ломаться...
Стружка ползет и ползет -
Молча спираль за спиралью снимаю.
Так бесконечность глядит
Прямо в глаза, не моргая.
А я все точу и точу...
Стал карандаш невозможно короткий,
Маленький и для работы не годный.
И наконец я пойму:
Стержень его изнутри был раздроблен.
Мой карандаш - безопасен и нем!
Кто его вздумал точить
и зачем?..
Тихий калека в стакане стоял
Среди толпы разноцветных и острых.
Чем он мешал?
Что хотел рассказать?..
Глаз раздражало, что был не заточен.
Выброшу в мусор его. Что теперь.
В стружке и грифельной пыли, в покое,
В коконе свитом себе из себя -
Он превратится во что-то другое.