1.
С кресла – на ноги, как поплавок
(или просто схожу с ума),
Так трещал телефонный звонок
Среди пыли казённых бумаг!
Теребил прошлогодний журнал
И не верил, что всё это – быль.
- я тебя не узнал, не узнал…
- я тебя не забыл, не забыл…
А живу я сейчас без семьи,
И проблемы со временем нет…
Я умею считать до семи.
Мы не виделись ровно семь лет…
И буравило тишину,
Как лучом золотой витраж:
- Хорошо, я ему позвоню…
Мы приедем… Третий этаж…
2.
Были мы втроём на практике
В клубе трикотажной фабрики.
Занимались не Анализом*
(как-то сразу повелось) –
Ты вовсю вязала шарфики
В клубе трикотажной фабрики,
Потому что нам для практики
Лучше места не нашлось.
Мы читали книги разные,
Иногда довольно страшные:
Как один почтенный джентльмен
В ванной утопил трёх жён.
А внизу звучала музыка,
В основном, однообразная.
Это, как я позже выяснил,
Был ансамбль «Метроном».
3.
…и шли караваны. На площади торговали вином. Карусель разгонялась со скрипом, и под визг раскрасневшихся баб, попугай вещал мне судьбу. Сивый мерин грустно качал головой.
В сенях загремело. Упало корыто. А, может быть, ещё и ведро.
- Эх, Спиридон!
А что? Гуляем по полной!
Уже общипанный гусь, ухмыляясь, витал в облаках, и все ждали, когда начнётся…
4.
Если принят один бой,
Почему на второй – лень?
Возвращается нелюбовь,
Как хроническая болезнь.
И уже не спугнуть птиц,
Что воркуют, гнездо свив,
Как уже не спугнёшь –тсс –
Возвращение нелюбви.
Ну, куда тебя, голубок,
Всё заносит под облака?
Возвращается нелюбовь.
Вот и кнопка её звонка.
5.
Шарп
Шампанское
Коньяк.
Полумрак.
Я, наверное,
Дурак…
Не наверное, а точно.
Для себя поставить точку
Не решусь никак.
«были мы втроём на практике
в клубе трикотажной фабрики,
занимались не Анализом…»
Занимались чёрти чем.
Ну, зачем
Вспоминать старое,
ворошить заново,
открывать тайное,
отвергать главное?
Что считать робостью?
Что считать гордостью?
На краю пропасти
Разгонять лопасти,
Чтоб звенела высь,
Хлопал фейерверк…
Почему же вниз?
Почему не вверх?
6.
…гвалт стоял невероятный. Между лавок тащили заарканенных мужиков. Балбесы ржали, сыпя с губ шелуху подсолнечника. Чей-то сдавленный крик: - Караул! Грабят! Раздевают, граждане!. Крик застревал в грузном рыночном теле и повторялся, как икота. Всякий знал, что всё это кончится, когда упадут в костры первые звёзды. Не спешили только двое. И была это ярмарка судеб…
7.
Были мы втроём на практике,
В клубе трикотажной фабрики.
Ты вязала свои шарфики, я осваивал рояль…
- Ну, а он?
Вы часто видитесь?
Почему на час не вырваться?..
По семейным обстоятельствам?
Очень-очень. Очень жаль…
Говори.
О своей отболевшей любви.
О своей отзвеневшей,
Никого не согревшей,
Надоевшей,
Воскресшей
Любви.
Я прекрасно помню, что
Он, подав тебе пальто,
Весь лучился счастьем.
Как, устав быть остроумным,
Элегантным, умным, шумным,
Исчезал на часик.
Нечто в комнате царило
В тишине до звона.
Караулила Далила
Своего Самсона.
Незаметно и неслышно
Ваш роман не продвигался.
Ну, а я был просто лишним.
Но тогда не догадался…
Ни намёки и не подсказки
Ко двору моему не пришлись.
Думал, пишем бредовые сказки.
Оказалось:
Похоже на жизнь…
8.
…ночь. Как чёрный колпак палача. Через прорези звёзд чей-то пристальный взгляд наблюдает за нами. С наступлением утра хмурый мир ещё злее. На площади готовятся сечь конокрадов. Бойся попасться! Ярмарка кончилась и спасения нет. хлыст шипит: - не зарься, не по карману... А если б увёл? Вспоминали бы, как легенду…
- Алло, привет. Был, конечно. О тебе говорили. Что говорили. Что были у тебя все шансы. А я тебе это говорил, а ты не верил…
- Знаешь, я просто испугался. Я ещё не был таким циником, как сейчас…
…и тогда кто-то, многозначительно пожевав губами, изрёк: - да-а…
9.
То ль от лени, то ль от скуки
(всё о водке, да о хлебе) –
Дайте мне синицу в руки,
Мне журавль не нужен в небе.
Поживём ещё сегодня,
Ну, а завтра – будет видно.
Лишь бы было, как угодно,
Ненакладно, необидно.
Всё б влюбляться постоянно
Ненадолго, несерьёзно.
Говорить себе, что рано.
Знать: на самом деле – поздно.
Ну, а после непутёвым
Подозрительным субъектом
Шляться между Кишинёвом
И Кутузовским прспектом.
Так живём на белом свете,
Распушив павлиньи перья.
Только брошенные дети
В наши сказки ещё верят.
При параде, с аксельбантом
Лечь бы строчкой в томик Кафки.
Где-то между лейтенатом
И полковником в оставке…
И куда ж ты жизнь в заплатах
Заманила, завела?
Виноватых, виноватых
Отражают зеркала.