Ногами поле я топчу.
Руками колосочки мну.
В земле следы я оставляю,
В которые потом дождинки утопают.
- Когда-нибудь ты видел солнце?
Не жёлтое, не жгучее,
А как в руке земельки горстка?
Сжимаешь солнышко, кидаешь в гроб.
Я ж ночевал со всеми, проходили в брод.
Стоп!
Я в поле! Почему я слышу "гроб"?
- Да, да - ты слышишь холод! И гробы увидишь, -
Говорят какие-то Антоха, Толя, Гриша.
Холод? Слышу? Откуда звуки? Крики?
- Ты холод чувствуешь, а мы лишь слышим, -
И опять те незнакомые Антоха, Толя, Гриша.
Откуда "холод", "слышу", "вижу"?
- Как можно холод слышать, Толя, Гриша?
Какой-то мёртвое сравненье.
И в именах нет жизни.
И из земли моленье.
"Я ж в поле, летом" крикни!
Слова лежат в земле, я не пойму?
И мысли вдруг напомнили войну.
Война... Она же нить,
Возникшая в июньский дождь, а рядом детский крик.
- Ты тоже крик и дождь услышал?
- Я вас не знаю, Толя, Гриша!!!
Сейчас смотрю на небо, вспоминаю те качели,
Которые купил для сыновей в апреле.
Теперь раздолье пацанам -
По выходным играть.
"Тебя люблю я, мам".
- Не слышим холод! - ввязываюсь я. -
Мы холод чувствуем, Антоха, Гриша!
Но соглашусь:
Есть место в наше время бреду, суициду.
Но почему вдруг "панихида"?
С кем диалог сейчас веду?
С Антохой? Толей? Гришей?
Сравненья ж их напомнили беду:
Июнь, смерть, "мы в плену"...
Я в поле! Стоп!!! Одна нога в земле!
Антоха, Толя, Гриша:
- Другая тоже топчется, мы слышим.
Найди нас! Помоги! Захорони!
На дне земли лежим, брат. Развяжи!
В земле нет дна!
В земле лишь семечка жива!
- С годами распушится ель,
И ветер запоёт, зимой метель.
Не ветер запоёт, а соловей! - Антохе же видней.
Толян:
- Да, да! Я слышу: ель поёт,
И шишки дятел долбит, жадно рвёт.
Ель помнит нас, оберегает,
Ель - православный крест.
И потому стоять ей триста лет.
* * *
Что вижу я сейчас: нет ели, веток жуткий треск.
- Спилили, разрубили!!! Как вы могли?
Что натворили? - Гриша. -
А ведь в войну за елью хоронили!
Прости, Антоха, Толя, Гриша,
Что уничтожили мы Память, вашу крышу,
Которая от дождя вас стерегла,
Или давала пищу.
Ель могла!
* * *
Иду по полю я.
Где похоронена семья...
Чужая, близкая, моя.
Нога в земле, рука, колосья.
И солнце жгучее в ладошке,
А зимой полозья.
Зимой тут не был я,
Когда в снегу хрустит нога.
Другая тоже хруст поймает,
В том месте, где Толян и Тоха, Гриша...
Покоятся. И их уже не слышно.
* * *
И как же в наши годы - Спасибо Вам, - красиво, тихо...
___________
Светлая память советским воинам, павшим в местах боевых действий Карбусельской и Мгинской наступательных операций.