Дотронувшись к нему когда-то,
Почувствовав волну и шум планет -
Твой мир наполнился утратой,
И горесть появилась вдруг.
В том образе, где волны, шум планеты,
Найди же третью часть
Сонаты странной, не пропетой
И шепни: "Есть горесть, страсть".
Есть горесть, страсть...
Они ж два облака! Они как я, как ты!
Они соединяют в миг войны.
Прощают, обнимают, плачут и пугают.
Они над страстью крылья распускают,
Они под горестью теряют...
Остановись! Прими их! Жажду утали!
Одумайся! Верни!
Есть рай - кому обязан?
Есть ад - и почему так жадно
Погружаешься в него,
Теряя образ и его?
Ты Ангела теряешь!
А рай - его забота!
Может, и работа...
Может, дом в раю, где пусто только.
Нам не понять ни Ангела,
Шум волн - стихия моря.
Планеты - далеко.
Страсть, горесть - крики зверя твоего.
Ты оглянись! И что ты знаешь
Про Ангела, про ад, про рай пустой?
Откуда зверя ощущаешь -
В груди живёт? Так вой!
Откуда мир ты знаешь?
Да не смеши:
Лишь тело ощущаешь, плачешь,
Спишь, мечтаешь, краски всё сгущаешь.
Мольбертом дыры прикрываешь.
Ты пойми:
Ну не нащупать Ангела в груди,
Которая нужна, чтоб солнышко вразсти.
Горесть, страсть, утрата.
Шум волн, планеты. Зверь украткой
Проходит лес, нырнёт в ручей,
Встряхнётся. Где тут Ангел? Где?!
Дотронься заново. Прими, пойми:
Да, есть утрата,
Да, есть та страсть,
Которая когда-то
Открыла мир за дверью ада.
Ангел! Ангел!
Это он оберегает,
Водит, топит,
Слёзы трогает, ругает
Всего лишь потому,
Что больше ничего не знает,
Как быть тебе в раю.